Два веселых колобка

Ларина Оксана

– Ладно не бери в голову. Главное ты жива. А их мы найдем.

– Всех девушек похитили прямо на улице?

Лешка встал и налил нам еще по кофе.

– Этого мы тоже не знаем. Свидетелей либо нет. Либо они о себе сообщать не хотят.

– На самом деле разумное решение людей с развитым чувством самосохранения. Но, могли бы сообщить как-нибудь анонимно.

– Это раньше легко было анонимно сообщать, – он почесал нос – а сейчас, когда телефонов автоматов не найти даже на периферии, симкарты все определяются и как сообщить, чтобы не засветиться?

– Да уж. А что вообще известно

про девушек? Что они делали перед исчезновением? Ведь типаж у всех похож. Небольшие различие есть, конечно, но если не придираться, то очень похожи.

– Похожи. Но, хорошо изучили только одну девушку.

– Даже не представляю какую из десяти, – язвительно ухмыльнулась я.

Леша развел руками.

– Естественно. До этого считалось, что орудует маньяк или маньячка

– А такие существуют?

– На самом деле женские тюрьмы давно признаны гораздо более жестоким, чем мужские. Но, суть не в этом, а в том, что не было следов э… интимного насилия. Избиения да, но удары они могли получать от кого угодно.

– Может удары, это все на что теперь способен преступник? Вот он и мстит теперь тем, кто этому поспособствовал.

– Гадать на кофейной гуще мы можем сколько угодно. Нужны факты. Без них мы тех девчонок твоих не найдем. По крайней мере живыми.

– А о Свете, что известно? Как она пропала?

– Все банально. Тусила с друзьями в клубе. Домой не вернулась. Машина стояла брошенная по среди дороги.

– А по камерам, смотрели? Они же сейчас везде.

– Не настолько. Камер там нет. Просмотрели те, что на въезде на этот участок и на выезде. Все машины проверили. И похоже никто из засветившихся не имеет отношение к похищению. Там можно было дворами проехать через частный сектор. Дома старые. Видеонаблюдением никто не озадачился.

– Значит похитители скорее всего подрезали ее машину, вытащили девушку и увезли.

– Видимо так и было.

– Но откуда они узнали, что хозяйка машины окажется нужного типажа?

– Они могли увидеть ее в клубе. Там по вечерам полно народу.

– Хорошо. Но, ведь надо еще знать где на ее пути будет участок без камер?

– Про такие участки тебе любой таксист расскажет. Но, ты права. Возможно, перед похищением за нею следили и могли засветиться. Знаешь, что, – покусав губы предложил мой друг – Ты же любишь влезать, когда тебя не просят. Давай-ка ты поговоришь с хозяином квартиры, которую снимала Света.

– Спасибо за лестную характеристику, но с чего ты взял, что мне он расскажет то, что не поведал твоим орлам?

– У людей настороженное отношение к полиции. А ты девушка. Представишься подругой из другого города.

– А он не удивиться, что подруга в курсе, где живет человек сдавший квартиру?

– Тебе к нему домой не надо. На обыске, он все ныл, что квартира грязная и долго убирать ее придется. Так что, скорее всего, он будет по адресу, где жила Света.

– Что же там за бардак, если его могли за неделю не убрать?

– Квартира была опечатана. Он не то, что убрать, войти в нее не мог. Но, лучше не откладывай поездку.

Я вздохнула.

– Он хоть адекватный?

– Стал бы я тебя отправлять к нему, – обиделся мой друг.

***

Забив

в навигаторе нужный адрес, я поехала выполнять Лешкину просьбу. Как бы не было обидно слышать его высказывания о моей тяги влезать куда не просят, но в одном он прав. Я чувствую себя обязанной помочь оставшийся в том доме пленницам. Не увидеть моего побега они просто не могли. Наши тюремщики, это конечно тоже поймут и девушек накажут. Можно сказать, что жива я благодаря им. Значит обязана помочь найти это логово и спасти хотя бы тех, кто останется к тому моменту.

Следили ли за мною перед тем, как в машину засунуть? Вот никогда не обращала на такие мелочи внимания. Невольно я присмотрелась в боковые зеркала автомобиля. Сейчас-то следят за мною или нет?

Так и не придя к определенному мнению я доехала до центра города. Там в доме колодце с вытянутыми окнами снимала квартиру Светлана. Покружив минут десять и так и не нашла, где, приткнуть свое транспортное средство, заехала в частный сектор неподалеку, через который скорее всего и уходили похитители. Найдя свободный пяточек, оставила машину.

Вокруг было тихо и спокойно. У кого-то кукарекал петух. Пахло мятой и цветами. Даже не вериться, что в пяти минутах широкие дороги с дорогими бутиками и дорогие дома с консьержками.

Из кустов прямо на проезжую часть выкатился серый пушистый комок. Следом из приоткрытой двери ближайшего дома еще два. Выпрямившись и превратившись в котят, они устроили гонки посреди дороги.

Пройти мимо я не смогла. Водитель, сидя в машине просто не сможет их увидеть. Подхватив отчаянно сопротивляющееся тельце, засунула его в подмышку, второй рукой заграбастала оставшихся и понесла к родному дому. Стучаться в калитку уже было не чем, поэтому толкнув ее ногой позвала.

– Хозяева! – В ответ тишина. Осмотрев дверь обнаружила, что закрывается она на задвижку с внутренней стороны.

Сдавав еще попытку докричаться до владельцев, вошла во двор. Небольшой дом, обложенный белым кирпичом. Сваленные в правом углу тазы с тряпками. Слева выложенная плиткой дорожка к резному крылечку. Дверь в дом тоже слегка приоткрыта

– Хозяева! – вновь позвала я. Оставалось удивляться беспечности людей, живущих здесь и оставивших настежь все двери.

Хотя бабушка мне рассказывала, что раньше и в городе, они запирали дверь только на ночь. А праздники отмечали всеми соседями выставляя во двор столы. Каждый из дома приносил угощения. При этом с удовольствием встречали за столами и людей, которые просто шли мимо и не имели к их дому никакого отношения.

Сейчас в такое тесное общение между чужими людьми, просто живущими рядом, сложно поверить. Я, к сожалению, подобного не встречала. Возможно, это ушло в прошлой вместе со стройотрядами и пионерами

– Помогите! – донеслось откуда-то снизу. От растерянности я застыла. Котята, почувствовав облегчение в хватке тут же попытали удрать. Перехватив их, поудобнее позвала.

– Есть здесь кто-нибудь?

– Да! Помогите.

Сделав пару шагов, я чуть не свалилась в подпол. Его крышка была распахнута, а внизу с несчастным видом стоял мужик в старом спортивном костюме.