Двадцать лет спустя (иллюстрации Боже)

Дюма-отец Александр

— Убежал! — повторил он. — Герцог де Бофор убежал!

— Я был на валу и видел, как он бежал.

— И вы не стреляли?

— Он был вне пределов ружейного выстрела, монсеньор.

— Что же делал господин Шавиньи?

— Он был в отлучке.

— А Ла Раме?

— Его нашли связанным в комнате герцога. Во рту у него был кляп, а рядом валялся кинжал.

— Ну а этот его помощник?

— Он оказался сообщником герцога и бежал вместе с ним.

Мазарини

застонал.

— Монсеньор, — сказал д’Артаньян, подходя к кардиналу.

— Что такое?

— Мне кажется, что вы, ваше преосвященство, теряете драгоценное время.

— Что это значит?

— Если вы сейчас же пошлете погоню за герцогом, его, быть может, еще удастся задержать. Франция велика: до ближайшей границы не меньше шестидесяти миль.

— А кого мне послать за ним? — сказал Мазарини.

— Меня, черт возьми!

— И вы поймаете его?

— Почему же нет?

— Вы беретесь задержать герцога де Бофора, вооруженного и окруженного сообщниками?

— Если бы вы приказали мне поймать дьявола, монсеньор, я схватил бы его за рога и привел к вам.

— Я тоже, — сказал Портос.

— И вы? — сказал Мазарини, с изумлением смотря на них. — Но ведь герцог не сдастся без отчаянного сопротивления.

— Ну что же, бой так бой! — воскликнул д’Артаньян, и глаза его засверкали. — Мы уж давно не бились, не правда ли, Портос?

— Бой так бой, — сказал Портос.

— И вы надеетесь догнать его?

— Да, если наши лошади будут лучше, чем у них.

— В таком случае берите всех солдат, каких найдете здесь, и поезжайте!

— Это ваш приказ, монсеньор?

— Даже письменный, за моей подписью, — сказал Мазарини, взяв лист бумаги и написав на нем несколько слов.

— Прибавьте еще, монсеньор, что мы имеем право брать всех лошадей, какие нам встретятся на пути.

— Конечно, конечно, — сказал Мазарини, — служба короля! Вот вам приказ, поезжайте!

— Слушаю, монсеньор.

— Господин дю Валлон, — сказал Мазарини, — ваше баронство сидит на одном коне с Бофором. Вам остается лишь поймать его. Вам, любезный господин д’Артаньян, я не обещаю ничего, но вы можете требовать от меня все, что захотите, если доставите герцога живым или мертвым.

— На коней, Портос! — воскликнул д’Артаньян, хватая за руку своего друга.

— Я готов, — с величайшим спокойствием сказал Портос.

Они спустились с широкой лестницы, прихватывая по дороге встречавшихся солдат и крича: «На коней, на коней!»

Их набралось человек десять.

Д’Артаньян и Портос вскочили на Вулкана и Баярда.

Мушкетон сел на Феба.

— За мной! — крикнул д’Артаньян.

—

Вперед! — добавил Портос.

И пришпоренные кони помчались, точно бешеный вихрь, по улице Сент-Оноре.

— Ну, господин барон, — сказал д’Артаньян, — я обещал дать вам случай подраться и, как видите, исполнил свое обещание.

— Да, капитан, — ответил Портос.

Они оглянулись. Мушкетон, вспотевший больше, чем его лошадь, летел за ними на изрядном расстоянии. Позади него скакали галопом десятеро солдат.

Испуганные горожане выбегали из домов. Встревоженные собаки провожали всадников громким лаем.

На углу кладбища Святого Иоанна д’Артаньян сбил с ног какого-то человека. Но не такое это было событие, чтобы стоило ради него останавливаться, и всадники продолжали нестись вперед, словно у лошадей выросли крылья.

Увы, на свете нет ничтожных событий, и, как мы увидим дальше, это маленькое происшествие едва не погубило монархию.

Глава 27

На большой дороге

Так промчались они по всему Сент-Антуанскому предместью и выехали на Венсенскую дорогу. Вскоре они оказались за городом, миновали лес и очутились в виду деревни.

Лошади горячились все больше и больше, и ноздри их стали краснее раскаленной печи. Д’Артаньян, все время пришпоривая своего коня, скакал фута на два впереди Портоса; Мушкетон отставал от них на длину двух лошадей. Солдаты неслись за ними следом, насколько позволяла резвость коней.

С вершины холма д’Артаньян увидел у крепости, со стороны Сен-Мора, группу лиц, стоявших по ту сторону рва. Он понял, что заключенный спустился в этом месте и что там можно кое-что разузнать. В пять минут он был у цели; туда же один за другим подскакали и остальные.

Все столпившиеся тут люди были очень заняты. Они смотрели на веревку, болтавшуюся еще из бойницы и оборвавшуюся на высоте футов двадцати от земли; измеряли глазами вышину стен и обменивались всевозможными предположениями. По валу взад и вперед ходили растерянные часовые.

Отряд солдат под командой сержанта отгонял народ от того места, где герцог сел на лошадь.

Д’Артаньян прямо подскакал к сержанту.

— Господин офицер, здесь стоять не приказано.

— Этот приказ меня не касается. Послана ли погоня за беглецами?

— Да, господин офицер, но, к несчастью, у них отличные лошади.

— А сколько их?

— Четверо, да пятого увезли раненого.

— Четверо! — сказал д’Артаньян, взглянув на Портоса. — Слышишь, барон, их только четверо.