Двадцатые
Шрифт:
Ему было 57 лет.
Смерть отменяет всё и примиряет всех – Сергея Губкина похоронили на Новодевичьем рядом с отцом. Тем самым человеком, который еще в 1913 году написал в письме: «Я умру спокойно, когда буду видеть своих детей выращенными здоровыми не только телом, но и духом, чтобы жизнь была для них радостью, а не мучением...».
Академик без диплома
Впрочем, не для всех прогрессирующая пролетаризация вузов обернулась лишь не имеющим последствий выговором, как для студентов
11 сентября 1903 г. в семье осевшего в Москве крестьянина-старовера Павла Алимарина родился сын, которого назвали Ваней.
Ване Алимарину не везло с образованием. Нет, начальное образование он получил - в Рогожском училище.
Ваня Алимарин (в центре) - ученик Рогожского училища.
Нет, не в том Рогожском училище, которое сейчас Московское старообрядческое духовное училище, а том Рогожском училище, которое сейчас Детская музыкальная школа имени Н.А. Алексеева. Да, того самого Николая Александровича Алексеева, который знаменитый московский городской голова, основатель и первый директор училища. Который потом передал директорство своему двоюродному брату, известному предпринимателю и промышленнику Константину Сергеевичу Алексееву, более известному под сценическим псевдонимом «Станиславский». Да, тот самый, который «Не верю!».
Но я отвлекся. Вернемся к Ване, который закончил Рогожское училище.
После того, как Ваня в 1915 г. закончил Рогожское училище, папа-крестьянин, который по документам был бухгалтером, а на деле активно занимался коммерцией, определил наследника в Московское коммерческое училище на товароведческое отделение.
Но тут случилась революция, коммерция накрылась, да и учеба Вани, собственно, тоже. Здание Коммерческого училища заняли первый советский рабфак имени Г. Плеханова и Индустриально-педагогический (оцените стиль!) институт имени Карла Либкнехта.
В общем, все более-менее устаканилось только к 20-м годам, когда бывшее училище было реорганизовано во 2-ой Московский промышленно-экономический техникум им. Г.В. Плеханова, где Ваня и продолжил обучение.
И здесь Ване повезло. В те голодные двадцатые годы все ученые зарабатывали - не деньги даже, а паек - везде, где только можно, поэтому преподавали обычно в добром десятке вузов и не вузов. Вот и в ванин техникум на должность учителя химии пришел остзейский немец Константин Иосифович Висконт.
Он быстро обратил внимание на головастого паренька, и недоучившийся товаровед Ваня Алимарин всерьез увлекается химией. До конца своих дней он вспоминал о своем первом учителе с неизменной теплотой:
«Мне посчастливилось, что преподавателем химии был профессор Константин Иосифович Висконт, выпускник Московского университета. Он был геолог и петрограф и очень увлекался физической химией. В то время геологи больше занимались чисто геологическими вопросами. Висконт же стремился использовать химию и физическую химию в этой науке. Для того времени это было новшеством. Константин Иосифович и привлек меня в лабораторию. Я стал его помощником, по-теперешнему говоря, ассистентом. С тех пор всю свою жизнь я учусь и учу. Считаю: так и должна протекать жизнь ученого».
К.И.
После того, как Алимарин в 1923 году окончил техникум (потратив в общей сложности на учебу с перерывами на революции 8 лет), Висконт устроил его на работу во Всесоюзный институт минерального сырья (ВИМС). Знакомое название, не правда ли?
Да, это был тот самый институт, который создал Федоровский на базе «Литогеи», и где Висконт, начавший свой путь в науке частным учителем Владимира Аршинова, заведовал петрохимической лабораторией.
Алимарин усердно трудился в ВИМСе младшим научным сотрудником и на отсутствие высшего образования у него никто внимания не обращал.
В те послереволюционные годы с этим было проще, тогда недоучившиеся студенты и научными экспедициями командовали, и в лучших вузах страны преподавали – вроде преподавателя и выпускника МГА Николая Сергеевича Шатского, о котором я, может быть, как-нибудь позже расскажу.
Так или иначе, но через три года работы мэнээсом в ВИМС Иван Алимарин решил все-таки получить высшее образование. Где - вопросов не возникало. Все-таки директор ВИМС Николай Федоровский никогда не прекращал преподавания в созданной им Московской горной академии. Там же, в МГА, преподавали и Висконт, и Аршинов, и едва ли не половина сотрудников ВИМС.
С 1926 года Иван Алимарин учился в Московской горной академии на геологоразведочном факультете по специальности «минералогия». Проучился он там, не прекращая работать в ВИМС, два года – с 1926-го по 1928-й.
А потом ему опять не повезло.
В 1928 году органами ГПУ на Донбассе была разоблачена «вредительская организация работников горно-угольной промышленности, связанная с зарубежными антисоветскими центрами». Это было знаменитое «Шахтинское дело», ознаменовавшее собой поворот от вольностей двадцатых к «закручиванию гаек». Дело, по которому сотни человек были арестованы, 53 пошли под суд, 11 были приговорены к расстрелу и пятеро расстреляно.
Подсудимых по Шахтинскому делу конвоируют сотрудники ОГПУ. 1928 г.
Общественный резонанс был огромным и одним из последствий «Шахтинского дела» стала уже очень серьезная кампания пролетаризации технических вузов. Сам первый поэт Республики, великий Владимир Маяковский призывал на страницах журнала «Красное студенчество»:
Не дадим
буржуазным сынкам
по Донбассам
контру вить!
Чрез вуз
от сохи,
от станка
мозговитым
спецом
выдь!
Надо сказать, в красной Горной Академии, несмотря на ее предельную революционность, к происхождению студентов всегда относились снисходительно – вы помните, что я говорил о составе студенчества Академии. Так, еще 27 мая 1920 г. Президиум Московской горной академии ходатайствовал об освобождении студента Оболенского, попавшего в Московский концентрационный лагерь в качестве заложника.