Дважды укушенный
Шрифт:
— Я, возможно, поспешил с осуждениями, — сказал Ник. — И способен признать, когда я неправ. Но, что более важно, это держит в центре внимания вампиров...
— И оборотней? — закончила я.
Он кивнул.
— Понятно. Я не знала, что ты работаешь на газету.
— Только внештатный работник. — Ник посмотрел на нас с Этаном. — Это большое дело, то, что вы здесь. Проверка вас Габриэлем.
— Мы слышали, — сказал Этан. — И мы рады возможности.
Они молчали минуту, оценивая друг друга, предположила я, и обдумывая заключать
— Говоря о Габриэле, — сказала я, указывая на комнату, — Это способ исправления преград?
— Как ты знаешь, я был причиной ряби, от которой он не был в восторге, — мрачно согласился Ник, — Но я надеюсь, в конце концов, что смогу возвратить его доверие. Это шаг в том направлении. Что касается созыва Стай, я не думаю, что Стаи проголосуют, чтобы остаться.
— Это отличная возможность остаться, — сказал Этан. — И если они проголосуют за это, мы будем искать способы адаптации.
Я подумала, должны ли Брексы тоже адаптироваться. Из того, что я видела, они не походили на типичных оборотней — никаких Харлеев и никакой кожи. Вместо этого они были семьей с сильными связями в Чикаго и более тесными связями со своими землями.
— Если они проголосуют за то, чтобы уехать, — спросила я его, — Ты поедешь с ними? Возьмешь Майкла, Джейми, Фина и родителей, и поедешь осваивать север?
— Я не могу ответить на этот вопрос.
Я посмотрела на него свысока.
— Потому, что это секрет?
— Потому, что я не знаю.
В его голосе было поражение и вина. Вина человека, который хочет верить, но который еще не решил стоит ли играть, следуя за лидером. Даже принимая во внимание проблему, созданную Ником для вампиров, я прониклась к нему симпатией. Сомнение было чем-то изнуряющим и пугающим.
Ник был избавлен от дальнейших прогнозов по раскалыванию толпы. Я увидела рябь людей, двигающихся в нашу сторону, а затем Берну, которая встала перед нами, расчищая себе локтями путь сквозь оборотней с переполненной тарелкой еды в руке. Она была наполнена до краев мясом, запеканкой и овощами, сверху расположилась горячая дрожжевая булочка, словно вишенка на мороженом.
Оборотни, стоящие вокруг, замолчали и переместили свои взгляды на двух женщин, смотрящих друг на друга — на меня высокую, стройную вампиршу с черным конским хвостом и с блестящими красным ножнами, и на Берну, низкую, пухлую женщину с обесцвеченными волосами и узловатыми пальцами. Она вытянула свои руки, предлагая.
Она сунула мне тарелку.
— Ешь.
Я начала возражать, но яд в ее глазах заставил меня одуматься.
— Спасибо, Берна. Было очень заботливо с твоей стороны принести мне тарелку.
— Хм, — произнесла она и вытащив вилку из нагрудного кармана своей полиэстеровой рубашки на молнии, протянула ее мне.
Я взглянула на Этана и после его кивка, к удивлению оборотней, наблюдавших за сценой, проткнула вилкой картофельную запеканку и съела кусочек.
Мои глаза закрылись, когда
— О, Берна. Это восхитительно.
— Ммм-хм, — сказала она, с самодовольством в голосе. Я открыла глаза, чтобы увидеть ее поворот на каблуках и уход, толпа проглотила ее снова.
Я наколола другой кусочек из блюда, а потом протянула вилку Этану. Он замер на мгновение, затем натолкнувшись на мой угрожающий взгляд, наклонился к вилке.
Спустя мгновение, его глаза закрылись от наслаждения вкусом.
— Я же говорила тебе, — сказала я, затем убрала обратно вилку.
— У тебя есть дар.
— Я знаю, правда. — сказала я рассеянно, но уже неслась по течению в море углеводов.
Немного позже, Ник влился обратно в толпу, а Этан ускользнул, чтобы сделать звонок, оставив меня среди Стаи.
Это было, когда приблизился Адам. Он был небрежно одет — тонкая хлопковая, застегнутая на кнопки, рубашка поверх джинсов, толстые ботинки и длинная цепочка с кельтским кулоном на шее.
— Вы обе кажитесь вполне довольными, — сказал он. — Берна готовит не для всех. Я знаю, она ценит, что ты для нее сделала.
— Я просто рада, что смогла добраться до нее вовремя, — сказала я, затем кивнула на толпу вокруг нас. — Кажется, все замечательно проводят время.
— Мы всегда так делаем. Это то, что мы делаем, возвращаясь домой. Большой праздник, барбекю, что-то в таком духе.
— Я слышала, Габриэль живет в Мемфисе. Ты тоже там живешь, верно?
Адам лукаво улыбнулся, изгибая губы, красуясь своими глубокими дерзкими ямочками. Я думаю, вы могли бы назвать его улыбку волчьей, поскольку в ней было определенно что-то хищное.
— Я живу, где хочу.
— Ведешь кочевой образ жизни или только боишься обязательств?
На этот раз он улыбнулся с зубами.
— Ты хочешь проверить на опыте?
Я фыркнула.
— У меня достаточно проблем по управлению вампирами в моей жизни.
— Как ты знаешь, оборотнями не легче управлять.
— Речь не о том, легко или тяжело ими управлять. Речь идет о людях, которым требуется управление. Я предпочитаю существование без драм.
— Возможно, не следовало становиться вампиром.
— У меня вообще-то не было выбора.
Он помедлил в нерешительности. Улыбка исчезла с его лица, ее заменило выражение легкого нездорового любопытства.
— Не было выбора? Я думал, вампиры дают клятву верности и согласие на превращение или что-то еще там?
Я оглянулась и нервно облизнула губы. Хоть весь город и знал, что меня сделали вампиром, но сам факт этой перемены, тот факт, что я не давала согласия на это, был известен лишь немногим.
Я проговорилась, не подумав... но при этом не была уверена, что готова рассказать этому парню всю правду, несмотря на ямочки на его щеках.