Дважды укушенный

Нейл Хлоя

"Успокойся", — сообщил он молча, это были слова не любовника, а приказ Мастера Послушнику-вампиру, чтобы успокоить. И, как если бы он приказал, мой пульс начал замедляться.

Джефф, направляясь к передней части комнаты, остановился возле нас.

— Он созвал Стаю, — пояснил он. — Насколько мне известно, вы первые вампиры свидетели этого.

— В Чикаго? — спросила я.

— В истории, — сказал он, затем двинулся дальше.

— Мы Стая! — возвестил Габриэль, и оборотни начали двигаться вместе, чтобы сконцентрироваться вокруг

него.

Когда задний план комнаты очистился, я увидела Ника, стоящего одиноко с краю толпы, такая позиция, я предполагаю, была принята, поскольку он все еще был в натянутых отношениях с Габриэлем.

А, находится в натянутых отношениях с Габриэлем, как я догадалась, было сродни быть в натянутых отношениях со Стаей.

Остальные обнялись, взялись за руки, как если бы они были игроками регби.

Но на этот раз, магия не вырвалась наружу. Эта концентрация, от их сбора вместе, осязаемо оградила нас от толпы.

Они взялись за руки, образуя кольцо вокруг Габриэля, а затем начали снова завывать.

Некоторые из них были постоянными, как часть гармонии звуков животных, другие были случайными. Звуки сплетались вместе в неистовое крещендо. Связанные ряды оборотней покачивались в чередующихся волнах, пока они пели.

Эффект поражал — это были не просто звуки, это были заверения членов Стаи, что они были вместе, что их семьи были в безопасности и что Стая была в безопасности.

"Это прекрасно", — сказала я Этану, считая, что мне повезло быть свидетелем того, что не видели раньше вампиры.

Пение продолжалось еще десять или пятнадцать минут, оборотни медленно распускали кольцо, и через какое-то время они снова были разрознены.

Габриэль все еще стоял на диване, с поднятыми руками, его темная тенниска была в поту. Созыв Стаи, и возможно царящая здесь магия, должно быть это тяжелая работа.

— Добро пожаловать в Чикаго, — сказал он, улыбаясь устало и принимая ответные крики из зала. — Очень скоро мы соберемся. Мы примем нашу общую судьбу Стаи и мы будем решать, остаться нам или уйти.

Толпа успокоилась.

— Придет время, чтобы принять это решение, — сказал он. — Но это время не сегодня.

Он опустил руки, и когда он поднял их снова, удерживал розовощекого малыша на руках. Он поцеловал ребенка в лоб.

— Наше будущее туманно. Но мы будем продолжать, независимо от результата. Стая бессмертна, вечна.

Он протянул руки и передал ребенка обратно в протянутые руки его матери, потом повернулся опять лицом к толпе, уперев кулаки в бока.

— Сегодня мы приветствуем незнакомцев в наших рядах. Мы называем их вампирами, но мы знаем их как друзей. Они позаботились об одном из наших, и поэтому мы сегодня вечером пригласили их сюда как друзей.

Габриэль указал на нас, и в ответ члены Стаи повернулись ко мне и Этану.

Некоторые улыбались. Другие сверлили нас с откровенным недоверием и презрением. Но даже те мужчины и женщины ворчливо кивали, принимая вампиров в их

среду, вампиров, которые спасли одного из них.

"Спасибо Господу за Берну", — тихо сказала я Этану.

"Слава Богу, ты была достаточно быстра, чтобы выйти вперед", — ответил он.

— Все наши жизни переплетены, — сказал Габриэль. — Вампир или оборотень, мужчина или женщина, биение наших сердец повторяет ритм самой земли. И не только наши сердца связаны.

Он посмотрел на Этана, затем на меня. Кто-то подал ему бокал, и Габриэль поднес его к нам.

— Мы предлагаем нашу дружбу.

Глаза Этана широко открылись, но он справился с эмоциями и скромно поклонился оборотням вокруг нас, как только они за это выпили.

— Но мы не созываемся сегодня вечером, — сказал Габриэль. — Сегодня мы живем и дышим, любим и наслаждаемся компанией своих друзей и семьей. Сегодня, — сказал он, подмигнув мне, — Мы едим.

Еще десять-пятнадцать минут прошло, прежде чем Габриэль пробился сквозь толпу к нам, его лицо выражало множество эмоций. Даже магия вокруг него казалась противоречивой.

— Благодарю тебя за предоставленную нам возможность быть здесь, — сказал ему Этан.

— Это была довольно очевидная вещь. — кивнул Габриэль. — Ты взял на себя риск, который не все бы взяли.

— Это было меньшее, что мы могли сделать, — сказал Этан.

Габриэль посмотрел на меня.

— Ты пошла за ней. Ты рисковала собой, чтобы уберечь ее от греха подальше, чтобы обеспечить ее безопасность.

— Я сделала то, что должна была сделать.

— Ты спасла ей жизнь.

Слова были серьезные, но было еще что-то резкое в его голосе, что-то несчастное в выражение его лица. Он казался довольно противоречивым, о чем я и сказала Этану.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Этан.

Он покачал головой.

— Я в долгу у Мерит, — сказал он. — Я погасил часть его, работая с Брекенриджами и их необоснованной враждой.

Мы уже знали эту часть — Габриэль признал это, когда посетил Дом Кадогана.

Я не знала, какой долг он имел в виду, но это было что-то, думаю, связанное с семьей. Его или моей, Стаи или вампиров, я не знаю.

И я поняла, что не произойдет ничего страшного, если я уточню.

— За что ты мне должен?

— Я не могу сообщить это, Страж. Будущее изменчиво. Я вижу рябь далеко на воде, но это не значит, что будущее неизменно, что события не могут измениться.

Оборотни отличаются от колдунов в этом вопросе, колдуны предсказывают, когда у них получается, хотя их пророчества, как правило, трудно понять.

— Можешь ли ты дать мне подсказку? Ты что-то сказал о семье. Моей? Твоей?

Габриэль посмотрел вверх и через всю комнату.

Я проследила за его взглядом направленным на женщину, которая стояла с краю, рядом с друзьями или своими родственниками. Ее темные волосы были распущены, щеки слегка порозовели, руки поддерживали ее округлившийся животик.