Две дамы и апельсиновый джем

Дашевская Анна Викторовна

Дамы пили шерри и мило беседовали о погоде, об ателье мадам Фолье и сегодняшней примерке, о грядущем праздновании Перелома года… Словом, о чём угодно, кроме того, что действительно собирались обсудить. Наконец Гривс торжественно объявил, что ужин подан.

За столом разговор зашёл о конференции, и увлекшаяся Полина стала рассказывать о разработанном ею новом методе расчёта уровня воздействия воздушной стихии.

– Понимаете, – говорила она, чертя график соусом на тарелке, – ведь воздействие зависит от уровня силы мага! А в производстве нужно

сделать так, чтобы воздействие было всегда одинаково. Этот вопрос давно обсуждался…

Тут она посмотрела на заметно поскучневшую Камиллу и усмехнулась.

– Не буду вас перегружать подробностями. Простите мою увлечённость.

– О, если бы я хоть чуть-чуть понимала в математике, я попыталась бы вникнуть, но у меня с детства к ней нет никаких способностей. Вот слова – это моё, а цифры меня не любят.

– Взаимно, наверное, – рассмеялась Полина.

Отчего-то ей было удивительно легко с этой новой знакомой, словно они давным-давно дружили. Единственное, что не давало покоя – ужасно хотелось обсудить новые сведения и пришедшие в голову вопросы. Понятно было, что хозяйка дома ведёт светские разговоры неспроста, видимо, экономка или дворецкий греют уши возле двери…

Наконец был допит кофе, завершающий трапезу, и леди Конвей встала из-за стола со словами:

– Пойдёмте, я покажу вам мою оранжерею. Там как раз сейчас цветёт та самая роза, сорта «Глория Дэй», о которой я вам говорила.

Роза и в самом деле была прекрасна, но Камилла, едва взглянув на куст, закрыла двери и нажала на вмонтированный возле неё кристалл.

– Уф, вот теперь можно и поговорить, – сказала она, усаживаясь на скамейку. – Гривс и его жена – милейшие люди, но за неимением собственной жизни слишком активно интересуются моей. Итак, я сообразила, какой вопрос мы не задали милейшему господину Ли.

– Какой же?

– Собственно, даже два вопроса: подготовлена ли партия джема, которую сюда должны были привезти двадцатого числа? И купила ли уже миссис Пламптон севильские апельсины для варки новой партии?

– Да, это интересно… – задумчиво произнесла Полина. – А они уже появились в продаже?

– Три дня назад. Вроде бы.

– И исчезла Джейн три дня назад. Совпадение?

– Я не очень верю в совпадения, – с сомнением сказала леди Камилла. – Ни разу в моей жизни они не оказывались случайными. А что выяснили вы?

– Мои рассуждения были таковы: если у Джейн неприятности, это может быть связано или с её работой, или с её мужем. Проверить Марка мы не можем никак, а вот работа секретаря даёт доступ к массе сведений.

– Вы правы, тут может что-то крыться…

– Так вот, я побывала в том самом агентстве, где работала Джейн. И получила от них список мест, куда её направляли за последний год, это пять фирм. Для меня эти названия – тёмный лес, но, может быть, вы сможете что-то узнать об этих конторах. Пока я только посмотрела в Сети, чем они занимаются.

И она протянула Камилле лист бумаги, где были напечатаны названия, а напротив каждого крупным твёрдым почерком были

сделаны пометки.

– Уотфорд, школа для девочек в Брайтоне, – прочитала леди Конвей. – Там Джейн была с середины января по начало марта. Затем двухнедельный перерыв и с двадцатого марта она работает секретарём директора фабрики «Бумажный журавль». Производство упаковки и бумажной продукции. Ну, мне отчего-то кажется, что в школе для девочек или на фабрике коробок и открыток не может быть таких секретов, которые приводят к неприятностям?

– А Тьма его знает, – Аполлинария пожала плечами. – Неприятности – такая штука, что могут насыпаться откуда угодно.

Камилла вздохнула и снова уставилась в список.

– Та-ак… В конце мая миссис Пламптон снова свободна, и на сей раз практически без перерыва приходит работать на ипподром в Лингфилд-Парк, остаётся там до середины августа, – тут она подняла глаза. – Я бывала в Лингфилд-Парке, там всё идеально организовано. Знаете, когда часто бываешь в таких местах, сразу начинаешь понимать, где трутся жучки или принимают незаконные ставки, кто из жокеев может придержать лошадь…

– Вы играете на скачках? – Полина была приятно удивлена.

Скулы леди Конвей порозовели.

– У меня есть хороший знакомый… можно сказать, друг… Бони – это его подарок…

– О! Прекрасный выбор, я считаю.

Откровенно говоря, галльских бульдогов госпожа Разумова считала совершенно бессмысленной породой, но обижать хозяйку одного из этих недоразумений было бы неправильно.

– Так, что у нас дальше? – Камилла снова уткнулась в список. – «Кемфорд и Робсон», издательство. Название ничего мне не говорит, то ли их книги не попадались, то ли это не то, что я читаю.

– Зато говорит мне. Они издают научную литературу для магического сообщества. В частности, и две мои книги у них выходили.

Теперь была очередь леди Конвей восхититься, а Полины – начать краснеть.

– Значит, вы знакомы там с руководством?

– С главным редактором, да. В основном по переписке, мы встречались всего один раз, когда подписывали договор.

– А в этот раз не собирались встретиться?

Аполлинария задумалась:

– Вообще-то, мелькало в переписке, что мистер Джадсон хотел бы со мной обсудить дальнейшие планы, что-то они там задумали грандиозное. Да, – она энергично кивнула. – Могу встретиться и навести разговор на Джейн.

– Вот и хорошо. А я выясню детали по ипподрому и по школе – у меня две внучки! Конечно, даже самой старшей из них всего восемь, но по-настоящему сумасшедшая бабушка начинает подыскивать школу сразу после рождения ребёнка.

Полина посмотрела на куст роз, под которым они сидели. Встала, рассеянно понюхала цветок, прошлась по выложенной камнем дорожке. Оборвала пожелтевший лист с гибискуса. Леди Конвей молчала, ожидая.

– Вариантов я вижу три: Джейн сбежала из дому, её похитили или её убили, – проговорила наконец Полина. – И у меня вопрос: мы что, будем влезать в расследование городской стражи?