Две крепости
Шрифт:
– Думаю, долго искать не придётся, - заметил Гэндальф, поднимаясь.
Маг снова накинул старый потрёпанный плащ, спустился с холма и берегом реки вышел на опушку. Арагорн, Леголас и Гимли молча шли за ним. На краю леса Эльф окинул взглядом равнину.
– Они так и не вернулись, - грустно вздохнул эльф.
– Придется идти пешком.
– Нам некогда, - ответил Гэндальф и переливчато свистнул трижды. Издали, казалось, с самого края земли, ему ответило конское ржание. Арагорн приник ухом к земле и некоторое время слушал.
– Это
– Одному нас всех не вывезти, - усмехнулся маг.
– Там мой Эрод, - узнал Леголас, - рядом с ним - Хазуфель. Самый первый - просто огромный! Я никогда не видел таких.
– Таких больше и нет, - заметил Гэндальф.
– Это Сполох. Все кони Рохана повинуются его зову.
Из леса вынесся статный, белый как серебро конь с развевающейся гривой. Возле мага он круто осадил, громко заржал и остановился, положив голову ему на плечо. Гэндальф оглаживал коня, приговаривая:
– Неблизкий путь пришлось тебе проделать, умный мой, быстрый друг, но в самый нужный час ты примчался ко мне. В этом мире мы не расстанемся с тобой больше!
Снова послышался топот и, к большой радости друзей, из леса появились кони Йомера и почтительно остановились чуть поодаль.
Гэндальф обратился к коням с просьбой помочь как можно быстрее попасть в Эдорас, и животные кивнули головами, словно соглашаясь.
– Хорошо, что наши кони встретили Сполоха, - Леголас легко вскочил на спину Эрода.
– Гэндальф, как ты узнал, что он здесь?
– Позвал, - улыбнулся маг.
– Позвал, и он примчался ко мне через весь Рохан.
Гэндальф взял к себе в седло Гимли, Арагорн и Леголас вскочили на коней, и они помчались.
Временами трава доходила всадникам до колен, и тогда казалось, что они плывут по серо-зеленому морю. На пути попадалось много озер и болот, но белый конь уверенно находил дорогу, и остальные не отставали от него. Через несколько часов пути впереди встала скалистая гряда. За ней садилось солнце, и будто от его жара над горами стелился дым.
– Это ущелье - Грива Рохана, - сказал Гэндальф.
– За ним Изенгард.
– Но почему дым?
– спросил Леголас.
– Война, - коротко ответил Гэндальф.
– Скорее!
Глава 6 Теоден
Маленький отряд скакал без остановки до позднего вечера. Когда совсем стемнело, Гэндальф позволил только короткую передышку. Леголас и Гимли заснули, Арагорн лежал без сна и глядел в небо, а сам маг до восхода луны простоял, вглядываясь во мрак. Ветер гнал по небу длинные перистые облака. Но ночь оказалась тихой - ни движения, ни шороха на бескрайних равнинах. В холодном лунном свете они продолжали путь. Гимли клевал носом и норовил свалиться с коня, Гэндальф то придерживал его, то принимался трясти.
Сполох ночью скакал так же уверенно, как и днем. Усталым коням Йомера отставать не позволяла только гордость.
Перед рассветом
Внезапно Сполох остановился, мотнул головой, звонко заржал.
– Взгляните!
– обратился Гэндальф к спутникам.
Впереди, на горизонте вставали горы. Тёмные скалы тянулись к небу, заснеженные вершины искрились на солнце. Глубокие извилистые долины с нерастаявшей ночной мглой постепенно переходили в равнину, поросшую высокими травами. На вершине ближайшего горного кряжа, опоясанного серебристой лентой реки, глаз уже мог различить, золотые блики на крыше королевского замка.
Леголас разглядел защитный вал и ряды крыш внутри него, огромные, сияющие золотом палаты на зелёной вершине и стражников у ворот в ярких кольчугах.
– Это Эдорас, столица Рохана.
– пояснил Гэндальф.
– А золотые палаты Короля Теодена, сына Тенгеля, здесь называют Медусельд. Ещё до полудня мы будем там. Но должен предупредить: здесь война, а рохирримы и в мирное время не отличались добродушием. Не хватайтесь за оружие и придержите языки, по крайней мере пока мы не окажемся у трона Теодена.
Мелкий речной брод обернулся широкой наезженной дорогой, по обеим сторонам которой высились курганы. Арагорн насчитал семь с одной стороны и девять - с другой. Склоны казались заснеженными - настолько густо покрывали их маленькие звездочки цветущего симбелина.
– Этот цветок называют Вечной Памятью, - объяснил Гэндальф.
– Он цветет круглый год и растет лишь там, где покоится прах погибших.
– Немало правителей сменилось в Золотых Палатах с тех пор, как юный Йорл привел сюда с севера свой народ, - заметил Арагорн.
– С тех пор багряные листья у моего дома осыпались только пятьсот раз, - пожал плечами эльф.
– Но для людей это немало. Они забыли, откуда пришли сюда, да и о самом походе Йорла память осталась только в песнях. Подожди-ка, дай вспомнить… - И Арагорн тихонько запел:
Где ныне всадник, где конь боевой, где звонкого рога пенье? Где шлем и копьё, меча остриё, волос золотых плетенье? Где твёрдость руки, сжимающей сталь, где алых огней свеченье? И где по весне над тучной землёй высоких хлебов цветенье? Исчезли, ушли, как ветер с равнин уходит, устав скитаться; На Запад, на Запад уходят дни, чтоб там навсегда остаться. Кто властен сдержать бесконечный дым, летящий над пепелищами? И годы, спешащие за моря, - удержим ли их? Отыщем ли?