Две недели
Шрифт:
Через двадцать минут Игорь был высажен у своего дома и медленно поднимался в квартиру. Ему очень хотелось спать, а еще больше узнать, куда девался сын священника. Еще грела мысль, что он участвует в настоящем расследовании, и это может сослужить хорошую службу при переводе. Работа в отделе была, конечно, интересная, и ребята хорошие, даже с субординацией не доставали, но работать в этом зоопарке до пенсии и погубить дальнейшую карьеру, которую Игорь собирался закончить в чине генерала, не хотелось.
Четверг
–
– Готовы?
– У нас нет постановления, - напомнил Игорь.
– У нас и оснований для него нет.
– Почему? Ведь это квартира пропавшего человека, и мы можем найти в ней указания, где его искать.
– Молодой еще, - снисходительно решил Богданов и охотно пояснил.
– Во-первых, мы имеем только очень приблизительное название улицы с неподтвержденных слов пожилой женщины, и не доказано, что квартиру снимает Васнецов, поскольку бдительную соседку вы официально не допросили, и свидетельство о собственности не затребовали. А во-вторых, пока нам это постановление выпишут, мы весь день угробим.
Они поднялись на третий этаж, где Богданов с Игорем приотстали, а Даня отправилась обеспечивать прикрытие.
– Вдруг у нее не получится?
– нервно спросил Игорь, прислушиваясь к шагам Дани.
– Лучше бы просто рабочими прикинулись. Если б спросили, сказали, что на чердак идем, трубы проверить.
– Рабочие милицейскую форму не носят, - заметил Богданов.
– Вдобавок соседка тебя в лицо знает.
– Это да, - вынужденно согласился Игорь.
– Сплоховал я.
– Нормально для первого раза, - подбодрил Богданов.
– Теперь помолчи.
Игорь замолчал, и стало гораздо лучше слышно. Похоже, обмен приветствиями женщины и Дани они проболтали, теперь Даня спрашивала что-то о котятах, и раздался звук захлопнувшейся двери.
– Вперед, - коротко велел Богданов.
Оба беззвучно взлетели на нужный этаж, и Богданов склонился над замком.
– Саш, ты чего делаешь?
– еле слышно спросил Игорь.
– Кашу варю, - огрызнулся Богданов.
– Давай хотя бы понятых позовем, это же неправильно.
– Возможно, - согласился Богданов, замок щелкнул и он закончил свою мысль, - но пути назад нет. Прошу вас, коллега.
Игорь чуть замешкался, и Богданов принял более жесткие меры.
– Прошу, сказал, - процедил он и втолкнул Игоря внутрь.
Замок тихо щелкнул, отрезая пути к отступлению.
– Ничего так, уютненько, - оценил Богданов, натягивая на руки латексные перчатки.
– Эй, боец, разувайся. Наоставляешь здесь следов, потом пойдешь основным подозреваемым.
Крохотная прихожая вместила в себя только вешалку и очень узкий шкаф. Дверь слева вела к удобствам, коридор в том же направлении вел на кухню, а вот коридор впереди открывал дорогу к двум комнатушкам.
– Перчатки надел?
– мельком осведомился Богданов.
– Надел.
– Тогда ты эту осматривай, -
Он исчез за дверью впереди, а Игорь, чувствуя себя начинающим взломщиком, но захваченный происходящим, шагнул во вторую и ничего не увидел. Тьма стояла, хоть глаз выколи. Сообразив, что окна плотно зашторены, он нащупал выключатель и яркий свет озарил вполне обычное помещение. Диван, стол, допотопный шкаф и телевизор на тумбочке были с трудом втиснуты в обычную хрущевскую комнату. Привольнее всего было половику, он покрывал оставшееся свободным пространство и был размером чуть больше коврика для ванны.
Вспомнив лекции и практические работы, Игорь шагнул к шкафу. Там висел костюм, в котором, судя по его виду, Петр Васильевич еще диплом получал, имелось еще пара рубашек, а внизу стояли туристические ботинки.
В тумбочке под телевизором было пусто, тогда Игорь поднял нижнюю часть раскладного дивана и был вознагражден стопкой конспектов по истории Средневековья, чтением интересным, но неактуальным.
Пролистав страницы, Игорь убедился, что, кроме древней записки "Айда после пары к Наташке" ничего нет, и разочарованно вздохнул. Вспомнив, чему учили, он вернулся к шкафу и тщательно осмотрел одежду.
Его ждало очередное разочарование. Рубашки понятно, просто на смену, ботинки тоже подозрений не вызвали, а вот костюм заслуживал особого внимания - раз Васнецов хранит такое старье, значит, он ему особенно дорог, но, едва не разобрав костюм на нитки, Игорь ничего не обнаружил и отправился на доклад к Богданову.
Вторая комната производила совершенно иное впечатление. Добротная тяжелая мебель, оббитая плотной тисненой тканью, письменный стол, на стене картина в раме, окна украшены занавесками, и все говорило о величии и богатстве, пусть и в крохотном помещении.
– Странность видишь?
– спросил Богданов, и Игорь вздрогнул от неожиданности.
– Вроде нет. Только то, что дорогое тут все.
– Вот это как раз нормально. Знаешь, сколько зарабатывает хороший провидец или прочий хиромант?
– Нет, - признался Игорь.
– А сколько?
– Не скажу, - засмеялся Богданов, - а то еще двинешь на темную сторону, ищи тебя потом. Ты смотри, смотри.
Внимательно присмотревшись, Игорь ничего особенного не заметил, кроме отсутствия гадальных принадлежностей.
– А как он гадал? Тут ни карт, ни хрустального шара. Самое колдовское тут только картинка красивая.
– Это репродукция Вермейера, - мельком поправил Богданов, думая о своем.
– "Девушка с кувшином", если правильно помню.
От его познаний живописи Игорь чуть опешил.
– Ну ты даешь, - восхищенно выдохнул он.
– Данька мне в дом альбомов с репродукциями штук пять натащила, - смиренно отозвался Богданов.
– Я теперь Тициана от Вермейера на слух отличаю. Ты не представляешь, какие познания появляются у человека, у которого в сортире, вместо нормального журнала, появляется альбом с классической живописью.