Две сестры

Гудж Эйлин

— Нет, ты выглядишь отлично, — Линдсей улыбнулась. Просто ты впервые поинтересовалась моим мнением.

— Ладно, выкладывай, что со мной не так? Я ведь не хочу, чтобы они подумали, что я не в состоянии позаботиться о собственном ребенке.

На сегодняшнем слушании должно было решиться, может ли Керри-Энн забирать к себе дочь на ночь. Окончательный вердикт по поводу опеки еще не был вынесен, но сегодня им предстояло сделать в этом направлении важный, если не решающий, шаг. Если судья сочтет, что Керри-Энн исправилась, а она, в свою очередь, ничего не испортит, то это

может означать, что половина дела сделана. Тем не менее, зная, что в жизни «если» не обязательно означает «когда», Керри-Энн не строила на этот счет особых иллюзий.

— Ну, раз уж ты спрашиваешь… — Линдсей отступила на шаг, чтобы окинуть сестру критическим взором. — Я бы сняла браслеты — их звон в зале суда будет только мешать. И ожерелье тоже. Оно слишком…

— Яркое и безвкусное? — подсказала Керри-Энн.

Линдсей предпочла выразиться по-другому:

— У тебя найдется что-нибудь не такое… блестящее?

Керри-Энн погладила кончиками пальцев брелок в форме сердечка, который подарил ей Иеремия. Ей нравился его блеск, нравилось и то, что осколками циркония на нем были выложены ее инициалы. Кроме того, подарок вызывал в ней сентиментальные чувства.

— Не понимаю, что с ним не так, — сказала она, распрямив плечи и задрав подбородок.

Но Линдсей стояла на своем:

— Я могу одолжить тебе свой жемчуг.

— Чтобы я стала похожа на старушку? Нет уж, спасибо!

Но Линдсей даже не пошевелилась, глядя на нее с таким выражением, словно хотела сказать: «Сейчас не время шутить». В обычной ситуации это вызвало бы лишь очередное язвительное замечание с ее стороны, но на это раз Керри-Энн прикусила язык. Слишком многое было поставлено на карту.

— У тебя найдется что-нибудь более подходящее для меня? — смирив гордыню, поинтересовалась она.

Линдсей порылась в шкатулке со своими украшениями и вынула оттуда овальный медальон — опал в форме капельки в золотой оправе — на изящной золотой цепочке.

— По-моему, вот это вполне подойдет к твоему наряду, — сказала она, застегивая ожерелье на шее у Керри-Энн.

— Недурно, — вынуждена была согласиться та, оглядев себя в зеркале. — Спасибо.

— Не стоит благодарности. Теперь мы квиты, учитывая, что ты помогла мне с туфлями. Правда, я чуть не разбилась насмерть, — шутливым тоном произнесла Линдсей. — Честно, не представляю, как ты в них передвигаешься. Я сняла их сразу же, как только добралась до места.

Керри-Энн потянулась к своей косметичке.

— Разве они были единственным, что ты сняла? — Она метнула на сестру лукавый взгляд, накладывая на щеки румяна.

Ей удалось добиться от Линдсей лишь признания в том, что она «хорошо провела время», но это отнюдь не объясняло мечтательного выражения, которое не покидало ее лицо всю неделю, или непонятной смешливости, нападавшей на сестру всякий раз, когда ей звонил Рэндалл.

— Не твое дело, — парировала Линдсей, но жаркий румянец, выступивший у нее на щеках, лишь укрепил Керри-Энн в ее подозрениях.

Она бы не стала заострять на этом внимание, если бы не почувствовала, что Линдсей что-то беспокоит.

— Если тебя грызет чувство вины,

наплюй, — посоветовала она. — Ты не из тех дамочек, которые наставляют рога своему дружку только для того, чтобы попробовать запретный плод. Я уверена, что случившееся имеет свои причины.

— И какие же? — с подозрением уставилась на нее Линдсей.

— Послушай, мне известно лишь, что ты отправилась на свидание к симпатичному парню, а домой вернулась какой-то обалдевшей, словно тебя… — Она оборвала себя на полуслове, заметив недовольный взгляд Линдсей. — Словом, я никогда не видела тебя такой с Грантом.

Линдсей в отчаянии всплеснула руками:

— Вы с мисс Хони словно сговорились!

Керри закрыла крышечку коробочки с румянами и развернулась на месте, в упор глядя на сестру.

— У меня может быть свое мнение на этот счет, не так ли? Кроме того, я ничего не имею против Гранта.

— Но?.. — Линдсей, уперев руки в бока, ожидала продолжения.

— Но и слепому видно, что ты с ним не получаешь того, что могла бы.

Румянец на щеках Линдсей стал жарче.

— Неужели все упирается исключительно в секс?

— Я не имею в виду один лишь секс. Но и он тоже имеет значение, и ты не буешь это отрицать. То есть я хочу сказать, что без него отношения вообще теряют смысл. С таким же успехом ты могла бы встречаться со своими подругами.

Линдсей сдалась и со вздохом опустилась на кровать.

— Как же все запуталось!

«Так ли это на самом деле, или сестра, по обыкновению, все усложняет?» — спросила себя Керри-Энн.

— Так что, вы с Грантом поссорились или что-то в этом роде?

— Нет, ничего подобного, — Линдсей снова вздохнула. — Ну, ты понимаешь, когда все идет вроде бы так, как надо, а потом ты встречаешь кого-то и… и внезапно все уже не настолько хорошо, как прежде? Именно так у меня и происходит после встречи с Рэндаллом. Грант ничего не знает, естественно, и от этого мне только хуже.

— Значит, ты готова порвать с ним?

— С кем, с Грантом?

— Нет, с Махатмой Ганди.

Линдсей пожала плечами и беспомощно развела руками.

— Еще слишком рано говорить о чем-то таком. Я до сих пор многого не знаю о Рэндалле — в некотором смысле он остается для меня загадкой. А что касается Гранта… в этом случае я, по крайней мере, знаю, что получу. Может быть, это не идеальный вариант, но меня устраивает. Или устраивал раньше. И что, я должна отказаться от этого только потому, что крышу моего дома пробил ослепительный метеор?

— Все зависит от размера метеора, — заметила Керри-Энн. Линдсей метнула на нее очередной колючий взгляд, и Керри-Энн поспешила добавить: — Разве у нас с тобой случилось не то же самое? В некотором роде я свалилась тебе на голову, как тот самый метеор.

— Это совсем другое. Ты — член моей семьи.

— Да, но ты меня совсем не знала. И, будем откровенны, я оказалась не такой, какой ты меня представляла. Но ты все равно дала мне шанс. Это говорит кое о чем, нет?

— Да… о том, что я не собиралась отказываться от собственной сестры. Это — не одно и то же.