Две стороны
Шрифт:
— То есть ты без колебаний убьешь меня? — спросил он, взмахивая уцелевшей рукой. Естественно, страха в его голосе не было, только любопытство.
— Ты тварь, влезшая в мою голову, которая хочет окончательно свети меня с ума. Конечно, да.
— И рука не дрогнет, когда будешь резать глотку родному отцу?
— Во-первых, не родному, я не от него. Во-вторых, ты лишь магический конструкт, игрушка. В-третьих, я однажды чуть не осквернил его могилу. Отцеубийство — на мой взгляд, даже не грех.
Глаза Анхейма
— Не боится крови. Презирает мораль. Нарушает любые запреты. Готов убивать ради своих целей, идти по трупам. Не знает жалости. Прекрасно. Просто прекрасно. Из тебя получится образцовый некромант мальчик. Нужно было просто достучаться до твоего настоящего «Я».
Естественно, на «похвалу» я не купился.
Ухожу в сторону, шаровая молния проходит мимо. С чавкающим звуком она врезается во что-то. Раздается взрыв. С неба падают куски плоти.
Плевать. Это лишь иллюзия, игры разума.
Создать ледяной клинок. Магией ускоряюсь, сокращаю дистанцию.
Удар. Не-Кауфман закрывается целой рукой. Она падает на землю.
Раздается безумный хохот.
Тварь вдыхает поток пламени.
Плевать на боль.
Новый удар.
На землю падает тело, которое уже начало трансформацию. Наполовину монстр из ночных кошмаров, наполовину жуткая антропоморфная тварь.
Еще пара ударов, чтобы монстр точно не встал. И еще несколько.
— Прекрасно, осталось найти Януса и выбраться отсюда.
Его я нашел за камнем. Он лежал, свернувшись калачиком, руки закрывали голову. Я не стал ничего говорить, просто протянул руку и помог встать.
— Интересно, я не думал, что это продлится так долго, — сказал маркиз, магией поднимая меня с пола.
— С-сколько? Сколько меня не было? — хриплым голосом спросил я.
По моим ощущения отсутствовал я несколько часов, минимум. Мертвец меня успокоил:
— Пять минут тридцать две секунды. Очень долго. Но вы проснулись, а это смогли немногие.
«Мне нравятся местные порядки!» — заметил Янус.
Никогда не думал, что обрадуюсь ехидному голосу моего внутреннего демона.
Я хотел прогнать эфир по телу, чтобы прийти в себя, но тут же отказался от этой идеи. Противостояние с Анхеймом выпило из меня остатки сил. В резерве я нашел всего пять единиц.
Пока я отсутствовал «добрый» маркиз нацепил на меня тяжелый черный балахон. И снял иллюзию, скрывавшую дверь в стене.
Не без труда, но я вошел внутрь.
По глазам ударил ярко-зеленый свет. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к нему.
Огромный зал со множеством колонн. Потолок теряется в темноте. В воздухе парят десятки магических светильников. Каменные плиты пола покрыты символами и непонятными узорами. И написаны они точно не красной краской. В центре зала стоял каменный трон, инкрустированный драгоценностями и украшенный затейливой
«Вот как выглядит смерть», — подумал я, смотря на женщину, восседавшую на нем.
— Глава нашего рода, герцогиня Валериа Кадавер, алмазная, великий некромант, владетель множества земель и прочая, и прочая, — высокопарно сказал Октавий. Правда, я услышал в его голос насмешку. Он как будто смеялся над титулами матери, после смерти запертой в подземелье в чужом мире.
Колдунья была одета в закрытое черное платье, ее ладони скрывали такого же цвета шелковые перчатки, а лицо — вуаль. Абсолютно безликая фигура.
По правую руку от нее стоял еще один высший лич.
— Герцог Флавиус Кадавер. Алмазный, генерал армии мертвых.
Он выглядел совсем по-другому. От его тела остался только скелет, который окутывал черный дым. Очевидно, внешнее проявление магии, которая держала его кости вместе.
Пробитая в нескольких местах кираса, тяжелый шлем, короткие чуть ниже колен штаны и потертые кожаные сапоги. Довершал образ шестопер со следами засохшей крови.
На их фоне маркиз выглядел симпатичным и даже человечным.
— Подойди ближе, Маркус, мы долго тебя ждали, — не терпящим возражения тоном сказала герцогиня.
Спорить я не стал, подошел и поклонился, как можно глубже.
Как там говорил Сайрус?
«Сейчас не важно, что вы не можете отвесить правильный поклон герцогине. Важно, чтобы вы в эту герцогиню могли бросить боевое заклинание».
М-да, кто же знал.
— Ярко выраженная склонность к целительской магии, особенно к ментальной. Есть предрасположенность к стихиям, — жутким скрипучим голосом сказал герцог-скелет. — Ритуал пройден. Адепт готов к обучению.
— Стихийная магия — это прекрасно, — уверенно сказала герцогиня. — Благодаря ей Адриан стал третьим по силе. Прекрасно, что племянник унаследовал его кровь.
— Адриан входил в дюжину сильнейших магов королевства, не более, — сухо заметил маркиз.
Да, всего лишь дюжина сильнейших магов трех миров. Подумаешь. Делов-то.
Герцогиня рассмеялась.
— В искусстве он уступал только мне и Флавиусу. Даже обошел тебя, Октавий. Когда мертвый легион был на пике силы, он уступал только королю. Поразительное достижение для безродного.
— Маркус ничего не знает про некромантию, — скрипнув зубами, сказал маркиз. — Это накладывает определённые сложности.
— Они не существенны, — отмахнулась от сына, как от надоедливой мухи, герцогиня. — Нам все равно нужно обучать его с нуля. Искусство не должно умереть с родом Кадавер. Мы должны передать его новому поколению.
«Я так понимаю, искусство — это магия поднятия мертвецов?» — подумал я, не смотря на личей.
— Но будет справедливо рассказать о некромантии перед принесением клятвы. Так требуют традиции и обычаи.