Две тысячи лет
Шрифт:
Римляне называют червя сего "instinctus" - "побуждение", врождённое стремление всего живого к тому, что несёт ему благо, и отвращение от несущего вред. Разум червя сего римляне называют "intuitio" - "созерцание". Этот червь вновь становится хозяином дома, когда отступают образы и разум - когда с вершин падает человек на самое дно, где упрощается для выживания, как упростилась змея, когда-то имевшая ноги. Так в момент неотвратимой опасности ложится на землю тот, кто не имеет сил бороться.
Лобные доли мозга Иафета есть крылья,
И высшие качества сии складываются в "cultura" - любовь к Творцу и его творениям. Эта любовь делает для иафетян доступной суть и законы бытия - просвещает и делает видимой истину. Знание истины рождает знание своей правоты - вплоть до роковой для шемитов безжалостности потомков Иафета. Так любовь может порождать безжалостность.
Эта любовь произрастает из божественного культа и расширяет его в разные стороны жизни человеческой - научное познание, архитектура, живопись, скульптура, музыка, поэзия, мораль - все сие заключено в почитании Божьего Промысла - благого начала в мире.
Иафетянам дано видеть красоту, ибо они носят красоту внутри себя - ибо мир подобен зеркалу, в котором каждый видит своё отражение.
Иафетяне неудержимо идут вперёд - они повсюду становятся первыми и лучшими.
Иафетяне уже не одиноки, ибо внутренний мир каждого из них - это мир его ближних, ибо иафетяне живут общим миром, имя которому - Царство - "civilis" как говорят римляне. Царство - способ жизни иафетян. Шемиты же не знают царств - это чужеродно для нас, и лишь земли и края есть наши места для жизни.
Сии есть роды человеческие, которые рассеял Господь по всей земле.
И с тех пор Иафет самим естеством своим сделал Шема несчастным, ибо в сравнении с ним дано Шему осознать печальные тайны своей душевной низости, одиночества и умственного бессилия.
Мы несчастны, ибо мы лишние в чужеродном Царстве. Ибо мы недовольны культурой - она мешает нам жить!
Ибо никто не вливает молодого вина в мехи ветхие, а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут - молодое вино должно вливать в мехи новые, тогда сбережется и то и другое.
Разве то, что дается обществу, не отнято у одного?
Разве не завещано Шему имя, чтобы тот возносил его над другими и оберегал его от других?
Разве Творец не завещал нам побеждать друг друга! Ибо если ты не хозяин, значит ты - раб!
И с тех пор иафетяне награждают нас пренебрежением, унижением и осмеянием.
И с тех пор наш разум несёт разлад между жаждой утолить влечения свои и нуждой сдерживать их - воздержанием, которое разум способен осознать, и отказ от которого приносит ещё большее несчастье, чем оно само. И преодоление своей души своим разумом, стало
И с тех пор, всякий раз, когда душа шемита смеётся, то разум его плачет, ибо понимает скудость её.
Ибо понимает грядущую гибель свою. Как сказано в Книге Исаия: "Вот, Я сотворил кузнеца, который раздувает угли в огне и производит орудие для своего дела - и Я творю губителя для истребления".
Ибо понимает, что отныне в веках выживет не сильнейший, а лучший.
Ибо мы можем быть веселыми и получать удовольствия, но по утрам нам нужно время, чтобы встряхнуться, взять свою душу под власть разума и снова примириться с жизнью в Царстве.
Ибо лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу в житницу Свою, а солому сожжет огнем неугасимым.
Тоска...
Сказано нам в Книге Бытия: "Благословен Господь Бог Шемов, Хам же будет рабом ему; да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Шемовых, Хам же будет рабом ему".
В чём же наше благословение? Иафетянам служат даже собаки и лошади, и телицы дают молоко, которое наши животы не могут переварить. Мы не сможем быть рабами, даже если на то будет наша воля - своим разумом служить во благо себе даровано Шему. И для чего? Чтобы отдать наши шатры новому роду человеческому?
Нам присущи все качества, необходимые для выживания в этом мире - молодость, опыт, разнообразие и открытость, способность принимать рискованные решение и дар переосмысления.
Да, шемит не может иметь ничего святого, ибо приземлённый разум и звериные влечения могут служить только себе, а святыня лишена недостатков и возвышена. Для нас любая святыня - идол. Мы низвергаем идолы, потому что не можем понять глупость и смехотворность любого благоговения и преклонения. Мы высмеиваем и оплёвываем эти слабости и выдумки не для мира сего. Наша святыня - Тора - наш тысячелетний опыт, сын наших трудных ошибок, необходимый, чтобы выжить под солнцем.
Да, нам не дано любить - и Его мы не сможем любить тоже. И посему Он хочет принять нас в жертву за то, что Он создал нас такими? В жертву за свои ошибки? За свои грехи? Его руки трудились над нами и образовали нас. Как глину, обделал он нас и в прах обращает нас? Остаётся лишь возопить громко: "Боже наш, Боже наш! Для чего Ты нас оставил? Какой в этом смысл тебе?".
Но нет утешения, ни в холодных мыслях, ни в горячих мольбах, ибо их некому слушать, ибо Бог предал нас!
Ибо Бог - враг!
Сказано нам в Книге Бытия, что остался Иаков один среди ночи. И боролся Некто с ним до появления зари, и сказал ему: "Имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь". И говорил Израиль: "Я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя".
То был глас Господа Бога рода Иакова, от которого тот получил новое Имя - "Израиль" - "Борющийся с Богом".
Так Израиль стал избранником среди патриархов, открывшим тайну избавления отверженных Богом.