Две жизни в одной. Книга 3
Шрифт:
– А в замке новый владелец! Богат, видно, раз приобрел такой домище!
– Богат-то, богат, - вставил словечко другой посетитель, - а ходит пешком.
– Шагать, конечно, полезно для здоровья, - добавил другой посетитель магазина.
– Машина то хондроз, то геморрой насылает. Знать, здоровье бережет.
– Бережет, да не убережет! Дом-то со знаменьями! Он уж у дома хозяин какой по счету?
Дальше Мифодий ничего не услышал. Люди стали громко кричать на какого-то пришлого заезжего дачника, желающего отовариться без очереди.
Нагрузив рюкзак продуктами, Мифодий, не торопясь, шагал к дому, думая над словами, услышанными
– Что за дела?
– подумал Мифодий, - возможно, я ошибся?
– Но следы от широких собачьих лап на примятой траве свежие? А поза собак? Вот они - знаменья, о которых говорили в магазине. А может, не знаменья?
– рассуждая вслух, Мифодий подошел к парадной лестнице, где на ступенях стояли скульптуры мужчин и женщин. Позы их были прежними, если не считать накидки, упавшей с плеча женской фигуры. Накидка каменной вуали висела на перилах.
– Что это? Опять двадцать пять! Наваждение или игра моей писательской фантазии?
– Это не наваждение и не игра. Все недовольны твоим долгим отсутствием!
– голос был мягким, но противным.
– А кто эти все? И кто ты такой?
– спросил Мифодий и добавил: Мне что, с голоду умирать? Нужны были продукты!
– Мог обойтись и своими запасами, что в машине. Или взять на нашем складе.
– На каком?
– удивленно спросил Мифодий.
– А ты как будто и не знаешь, на каком?
Тут послышались звуки, похожие на фырканье кота. Но голод, который испытывал Мифодий, заставил на какое-то время забыть увиденное и услышанное. Он заспешил на кухню, чтобы приготовить пусть поздний, но завтрак. Сковорода и чайник стояли на плите новенькие, словно их только что купили.
Вода из водопровода звонко бежала, словно хрустальный ручеек, в сопровождении мелодии известной детской песенки. Жаркое на сковороде из колбасы и яиц весело квакало, подобно лягушкам в болоте. После завтрака Мифодий, вопреки графику, написанному в купчей, решил идти знакомиться с новым жилищем по своему усмотрению.
Две вороны после ухода Мифодия, усевшись на подоконник, стали внимательно наблюдать за тем, что делается в кухне. И что же они увидели? А увидели они большого черного кота, который вышел из-под стола, обнюхал сковородку, языком слизнул остатки пищи и, сказав: «Мяу!», улегся на пестрый коврик, превратившись в каменного. Одни только глаза да подрагивающие кончики усов говорили о том, что он, хоть с виду и каменный, но внутри живой.
– Странный кот, - высказалась ворона.
– Странный, - отозвался ворон.
– Похож на нашего, как его? Вспомнил: кота по кличке Объедун!
– Мы опять с тобой в какую-то историю попадаем! Вот что значит долго жить. Чего только ни услышишь и ни увидишь!
– вздохнула приятельница-ворона.
Королевская спальня
В отличие от того зала с диваном, обтянутым золотистой сверкающей парчой, на котором Мифодий проспал всю ночь, следующая комната была настоящей «королевской спальней»: широкая мягкая кровать, белье из тончайшего батиста
– Полнолуние, - сказала старая ворона, глядя на небо.
– В такую ночь случается непредвиденное. Лучше мы, мой старый друг ворон, проведем эту ночь на крыше нашего сарая.
И вороны улетели.
Клоунский колпак
Мифодий, сев на кровать рядом с подушкой, увидел колпак с двумя пришитыми колокольчиками к рогатым украшениям.
– Такой, как в детстве!
– воскликнул Мифодий и со смехом стал натягивать колпак на голову.
– Я - клоун Би-ба-бо!
– скорчив рожу и сказав это, взглянул в прикроватное зеркало.
Но в зеркале увидел не себя, а непонятное сооружение, неожиданно возник звук, будто где-то заработала высоковольтная турбина. Еле уловимая мелкая вибрация, все больше и больше захватывая тело, словно болезнь Паркинсона, овладевала Мифодием. Не раздумывая, Мифодий пошел на звук. В отдаленной комнате он увидел такое, от чего волосы на его голове зашевелились, но не от страха, а от удивления. Бесшумно работающая машина, по внешнему виду очень похожая на клоунский колпак, танцевала, издавая эту самую звучащую вибрацию.
От непонятного воздействия невидимых волн прядки волос у Мифодия превратились в стальные пружинки. Концы этих пружинок уперлись в спустившийся с потолка неопределенной формы предмет. И когда острые кончики волос воткнулись в его щит, Мифодий на волосах повис под самым потолком. Звуки вибратора все больше усиливались. Из пола, где образовалась воронка, стали вылетать сначала комья земли, затем древесины, а уж потом - пластины мрамора. В образовавшемся углублении что-то блеснуло. Появившиеся невесть откуда проворные лопатки подхватывали вылетающие из недр большие и маленькие куски сверкающего металла, складывали их вдоль комнатной стены. Работа не прекращалась ни на минуту. Поэтому пустая часть помещения быстро заполнялась золотыми бесформенными слитками. Поток драгоценного металла не прекращался.
– Зачем столько? Это же золотовалютный запас не одного государства!
– закричал Мифодий.
Но от его крика ничего не изменилось.
– А хочешь, - смеялся танцующий колпак, размахивая блестящими колокольчиками, - еще золота? Бери, его много! И беги из этого замка!
– Но я не могу оторвать себя от потолка!
– изо всех сил старался Мифодий перекричать шум работающей машины.
– Кинь мне самый большой слиток!
– А ты хитрец!
– еще громче засмеялось машинно-колпачное существо.
– Все знают, что золото очень тяжелый металл. С его помощью можно оторваться не только от потолка! Можно оторваться и от страны, в которой добываешь!