Две жизни

Тернер Дебора

Звук знакомого бархатистого голоса проник прямо в сердце Рут, заставив его вопреки всему радостно затрепетать.

— Да, благодарю вас, — сдержанно произнесла она.

Генри холодно наблюдал за ней.

— К чему эти китайские церемонии? — спокойно спросил он. — Мы ведь знакомы уже не первый день.

— Мне показалось, что мы опять перешли на «вы».

— Что ты задираешься? — В глазах Генри блеснула озорная искорка, а в уголках губ появилась легкая, будоражащая улыбка.

— Извини. — Рут дернула

плечом.

Генри опустил глаза, чтобы скрыть разгоравшийся в них огонь.

— Не стоит извиняться. Я восхищен тобой, но здесь не время и не место для интимной встречи. — Прежде чем она уяснила смысл сказанного, он добавил: — Прости за путаницу, которая произошла вчера. Мой шофер по ошибке принял тебя за леди Агнес.

Рут все же нашла в себе силы улыбнуться и даже съехидничала:

— Надеюсь, ей не пришлось добираться до твоего дома вплавь?

— Самолет прибыл на рассвете. Чтобы лишний раз не беспокоить слуг, я сам встретил ее. — Он рассеянно посмотрел вдаль.

Рут проследила за его взглядом и обнаружила, что он устремлен на предмет их разговора. Ей захотелось кричать от невыносимой боли, но она сдержалась и лишь сухо произнесла:

— Не стану тебя задерживать. Ты должен выполнять свои обязанности. — Это заставило Рут вспомнить и о своих. — Весьма признательна за твое содействие в съемках фильма. Вся наша группа надеется, что публика после просмотра отдаст должное и этой земле, и уникальному достоянию здешних вод.

— Нисколько не сомневаюсь в этом. — В арктически холодных глазах сверкнула насмешка. — Ты уже меньше хромаешь. Шрам исчез?

— Нет! — резко ответила Рут. — Он останется навсегда. Но Стэн считает, что на это не следует обращать внимания.

— Конечно. — Взгляд Генри медленно скользнул по ее лицу и остановился на губах. Когда он заговорил, видно было, что ему это дается не без усилий. — У тебя редкостный дар доходчиво объяснять самые сложные явления. И ты прекрасно смотришься на экране… Что еще знаменательного, кроме успешной операции на ноге, случилось с тобой за прошедшие полгода?

От волнения у Рут пересохло во рту. Чего, собственно, добивается Генри? Он что, намеренно затягивает разговор с ней, чтобы задеть самолюбие этой английской красавицы?

К сожалению, Рут была хорошо воспитана и не могла позволить себе развернуться и уйти. Собрав остатки сил, она приняла беспечный вид и сказала:

— Я преодолела водобоязнь.

— Об этом нетрудно догадаться, поскольку ты вновь вернулись к своей работе.

— О нет, здесь я только по временному контракту. Вскоре после того, как ты покинул нас, мне предложили исследовательскую работу на три года и после съемок я немедленно вернусь к ней.

— Да? — удивился он. — На три года? И что же еще ты собираешься выяснить о дельфинах?

— Особенности их поведения в сообществе.

Поначалу

голос Рут звучал сухо, но постепенно она смягчилась. В глазах Генри опять был виден живой интерес, и ей показалось, что они вернулись на полгода назад. Он вновь, словно магнит притягивал ее к себе.

И все-таки приезд на этот остров был самой крупной ошибкой в ее жизни. Ей следовало отказаться от этой затеи. Стоило увидеть Генри, как в ее душе с новой силой вспыхнул огонь любви. И на этот раз ей вряд ли удастся его погасить.

Властный, богато модулированный голос, его мужественная красота возбуждали ее. На какое-то мгновение Рут показалось, что и он едва сдерживается. Что ж, сказала она себе, возможно, Генри действительно испытывает к ней физическое влечение, но ей этого недостаточно. Ей нужно от него нечто большее, чем секс.

Ей нужна его любовь. Сердце опять пронзила острая боль. О Боже, в отчаянии подумала Рут, что мне делать? Как мне жить?

Генри заговорил, и голос его звучал буднично и спокойно. Рут с облегчением вздохнула — значит, он не обратил внимания на ее душевные муки.

— Как ты считаешь, характер общения здешних дельфинов таков же, как и у тех, поведение которых ты уже изучала?

— Некоторые отличия должны быть…

Бесшумно подошедший пожилой мужчина что-то почтительно прошептал Генри на ухо, тот кивнул и стал прощаться с Рут.

— Боюсь, я должен идти. Желаю всяческих успехов в твоей работе.

— Благодарю, — тихо произнесла Рут, еще надеясь на что-то. На что? На последний многозначительный взгляд? На многообещающую улыбку? На какое-нибудь, самое ничтожное, свидетельство того, что она что-то значит для него?

Разумеется, ничего подобного не произошло.

Рут довольно криво улыбнулась Генри и стала протискиваться к той части зала, где вовсю развлекал гостей Стэн, выделявшийся в толпе своей белоснежной шевелюрой. Он бросил на нее взгляд, тепло улыбнулся, и на душе у нее стало легче.

К себе в гостиничный номер Рут вернулась задолго до полуночи. Ну что ж, думала она, стоя под душем: самое страшное позади. Еще несколько педель напряженного труда и я вернусь домой, где смогу, наконец забыть Генри.

Сразу заснуть ей не удалось — мозг был слишком перегружен впечатлениями. Перебирая их в памяти, Рут долго лежала с открытыми глазами.

Ей не показалось, Генри действительно хочет ее. И если это так, то, что ей, Рут, делать? Она тоже безумно стремится к нему, каждая клеточка тела стонет от желания. Так хочется дать волю своим инстинктам.

Рут вертелась с боку на бок. Она считала до ста, до двухсот, трехсот. Пыталась глубоко, размеренно дышать. Ничего не помогало.

Но я люблю Генри, возражала она себе же. Вступить с ним в банальную связь, значит предать самые лучшие свои чувства.