Дверь в преисподнюю
Шрифт:
— Чего мы тут сидим, как старые бабы?! — кипятился Беовульф. — Вдарим с ходу, и дело сделано! А то ждем чего-то, понимаешь, неизвестно чего. — И, вздохнув, добавил: — К тому же наши славные рыцари, не в упрек им будь сказано, зело прожорливы, эдак никаких запасов не хватит…
— Нужно подготовиться, — густым басом прогудела голова Полкана из окна. — Уж в этом поверьте мне как потомственному воеводе. Нужно разведать местность, собрать полки, договориться в подробностях, кто должен что делать. Это ж целая наука, а не то что взяли, собрались, раз-два — и вперед.
— Думаю,
— Дней пять, никак не меньше, — уверенно заявил Полкан.
— Да за пять дней наши славные рыцари вусмерть перепьются и ни на что годны не будут! — взвыл Беовульф. — Простите, господин Зигфрид, и вы, дон Альфонсо, речь, конечно, не о вас…
Со своего места поднялся престарелый Зигфрид.
— Ваше Величество, — откашлявшись, заговорил он, — господа! Вне всякого сомнения, воевать нужно по всем правилам военной науки, и в этом я полностью согласен с уважаемым Полканом. Но подумайте, с кем мы имеем дело. Это же не войска достойного соперника, а какие-то непонятные наемники, служащие вурдалакам. И потом, сейчас такое положение, которым просто грех было бы не воспользоваться. Власть Виктора держится на горстке наемников, которые к тому же начинают разбегаться кто куда. Если же Белая Пуща пришлет на помощь свои войска, то удача нам никак не светит…
— Что вы предлагаете, почтенный Зигфрид? — перебил дон Альфонсо.
— Выступать как можно скорее, — заявил старый рыцарь. — Лучше бы всего прямо сегодня.
— Ну, это уж вы малость хватили, — покачал головой Беовульф.
— Ну, завтра, — с легкой досадой сказал Зигфрид. — Но уж никак не позже.
— А как вы полагаете, сударыня? — обратился Александр к Чаликовой. Та словно того и ждала:
— Я тоже считаю, что мешкать не следует. Не далее как сегодня мы с боярином Василием и Чумичкой встретили на болоте одного из упырских наемников, который наверняка бежал из замка. Нет-нет, мы не хотели с ним связываться, но он сам на нас напал, и в порядке самообороны Чумичке пришлось обратить его в дым.
— Как, в дым? — изумился Беовульф.
— Очень просто. При помощи магического кристалла. Я вернулась сюда, а Василий Николаич с Чумичкой остались на болоте производить новые экспериментальные испытания кристалла. Я вот подумала — а не использовать ли его при штурме королевского замка?
— А что! — радостно подхватил хозяин. — Это мысль! Вот мы им теперь жару поддадим!..
— Нет-нет, оставьте, пожалуйста, — испуганно перебил король. — Эдак вы еще весь дворец в дым превратите.
— Я уверен, что мы справимся своими силами, без колдовских приспособлений, — поддержал Зигфрид.
— И еще одна причина, почему мы не вправе мешкать, — продолжала Надя. — Может быть, не всем еще известно, что в замке находится княжна Марфа, и есть основания полагать, что ее жизнь подвергается опасности.
Больше всего удивления эта весть вызвала у Полкана:
— Какая Марфа? Уж не сродственница ли нашей Ольги?
— Ну да, Марфа Ярославна,
— Ну, Виктор-то, каков бы он ни был, зла ей причинять не станет, — заметил Александр.
— Виктор-то, может, и не станет, — почесал в голове Беовульф, — да там эта злыдня Анна Сергеевна со своим прихлебателем Каширским. От этих любой пакости жди.
Тем временем голова Полкана исчезла из окна и приблизилась к двум другим:
— Слышьте, чего я вам скажу. Оказывается, княжна Марфа расколдовалась и теперь в человечьем облике находится в королевском замке.
— Правда?! — вскрикнула средняя голова Змея Горыныча — двоюродная сестра Марфы, княжна Ольга.
— Я всегда верил, что рано или поздно так и случится, — промолвила левая голова, бывший белопущенский боярин Перемет. — А ты, Полкан, говорил — брехня, мол, одна.
— Был неправ, — пробурчал воевода.
— А как ей это удалось? — спросила Ольга.
— Толком не понял, но без Чумички не обошлось, — ответил Полкан. — Вот он вернется, спросим.
— Если бы и нас, — вздохнула Ольга.
— Не грусти, княжна, ежели такие дела завертелись, то и до нас черед дойдет, — деланно бодро проговорил Перемет. — У меня такое предчувствие, что все закончится счастливо.
— У тебя уж двести лет такое предчувствие, — проворчала Ольга.
— Ну ладно, вы тут оставайтесь покамест, — пробасил Полкан, — а я вернусь взад на военный совет. А то они там без меня делов наварят. Вояки, чтоб их…
Едва голова воеводы вновь замаячила в окне, в комнату совещаний заглянула горничная:
— Там явился господин Грендель и просит его принять. Прикажете впустить?
— Пускай заходит, — махнул рукой Беовульф и, спохватившись, обернулся к Александру: — Если, конечно, Ваше Величество не возражаете.
— Ну, причем тут я, — вздохнул король. — Это ж ваш дом, вы и распоряжайтесь.
В комнату вошел Грендель. Поклонившись сперва Александру, потом остальным, он молча остановился посреди помещения.
— Ну, с чем пожаловал? — спросил его хозяин.
— Меня нынче посетила муза, — медленно начал Грендель, — и я сочинил стихотворение, кое желал бы зачитать перед Вашим Величеством и доблестными воинами ради подъятия боевого духа. — И, вздохнув, поэт развернул клочок бумаги: — «Горит восход зарею алой…»
— Погодите, — перебил Зигфрид, — стихотворение зачтете после. Это очень хорошо, что вы пришли, друг мой Грендель. Так как мы уже почти решили выступать завтра, то не могли бы вы сходить в корчму и уведомить Флориана и его товарищей, чтобы находились в готовности?
— Что ж, схожу, — согласился Грендель.
— А заодно прочтешь им свое новое творение, — примирительно добавил Беовульф. Он один знал, как всякий раз уязвляло его заклятого друга пренебрежение слушателей к его стихам.
— А этот ваш Флориан человек надежный? — вдруг спросил из окна воевода Полкан.