Дверь внитуда
Шрифт:
— Конрад, она жить не хочет, чего делать? — беспомощно вякнула я, пересказывая вампиру, как сумела, все, что поняла и ощутила.
Мужчина смерил зверюгу взглядом, будто прикидывал, не помочь ли скопытиться, но, наверное, тоже решил не возиться с крупногабаритным трупом. Решительно отпихнув меня за спину, присел рядом с диковинным созданием на колени, уставился глаза в глаза. Длилось это довольно долго, потом вампир поднялся и оповестил:
— Не переживай, Лучик, не будет она себя убивать.
— Как тебе удалось? — благоговейно вопросила я, полагавшая, что потенциальной самоубийце поможет лишь гипнотическое внушение.
— Я всего лишь сказал, что утром тоже считал свою жизнь законченной, но реальность изменилась, изменилась она и для той, что пришла вслед за мной, открывая дорогу в иной мир, где ее ждали и звали. Значит, мир и обстоятельства могут стать другими и для нее, возникнет иной долг, превыше смерти. Потому есть смысл не спешить. Если в ближайшие три дня ничего подобного не случится, я обещал убить ее сам, — спокойно выложил козыри Конрад.
— Понятно. — Я почесала в затылке. Что ж, договоренность была не из худших. Нам оставалось только подождать и понадеяться на закономерности возникновения дверей. Ведь не для убийцы же появился тот портал, что вел в мою квартиру. Скорее всего, он открылся ради этого охваченного азартом погони создания, прихватив при переходе убийцу в качестве бесплатного приложения. Во всяком случае, мысль была логичной и наиболее желательной. Ведь зверь был жив, а серокожий мертв и отправлен с ЛСД в «поликлинику для опытов».
Свидетельством успешно завершившихся переговоров стало выползание зверя из кладовки с покачиванием по синусоиде и размещение постояльца на ковре в гостиной. Комната пять на шесть метров сразу показалась мне ужасно маленькой для такой громады мышц и меха с комплектом клыков и когтей. Вылакав полный таз (пять литров) воды, гостья отрубилась, раскинувши лапы. Тело само перешло в режим сохранения энергии, добивая остатки гуляющей в крови отравы и копя силы для будущих деяний. Оставалось только понадеяться, что зверюшка не линяет, как персидский кот, а то бедняга пылесос сдохнет в неравной борьбе с клоками шерсти. А также хотелось бы, чтобы хищник ушел раньше, чем основательно проголодается. Мяса, чтобы накормить такую утробу, из магазина в один заход не притащишь, к тому же животные куда более чувствительны ко всяким добавкам, чем люди. Мы съедим и еще попросим, а этого может от всяких ГМО кондратий встретить, и вопрос с непременным ритуальным самоубийством решится сам собой. Конечно, есть еще рыба, и, пожалуй, стоит достать из морозилки половину запаса. И зверик подкрепится, и дверца в морозилку без проблем закрываться станет.
Я поглядела на пол в коридоре, расцвеченный пестрыми пятнами крови, и вздохнула. Опять мыть пол! А потом переодеваться в последний из чистых домашних комплектов — укороченные штаны плюс футболка.
Из ванной, где наполняла ведро воды, вышла на звук зубовного скрежета. В коридоре стоял ЛСД, глядел в проем гостиной и вопрошал Конрада риторически:
— Опять?
— Не опять, а снова, — встряла я. — Но вообще-то мы полагаем, что это и есть основной, без ярко выраженных, сразу предупреждаю во избежание порчи имущества, асоциальных наклонностей клиент. А серый киллер шел в нагрузку. Как Леха?
— Жить будет, — отозвался куратор похоронным тоном.
— А чего так мрачно? — удивилась я. Неужели ЛСД хотел похоронить мужика?
— Мне отдано категоричное
— Соболезную… себе, — посмурнела и я, соображая, как бы отвязаться от черного феникса.
— Значит, квартплату будем делить на двоих, — практично, и только искры веселого ехидства говорили об истинном его настроении, резюмировал Конрад, удивительно быстро адаптировавшийся к реалиям Земли. Наверное, действительно он много путешествовал по мирам и обладал очень гибким мышлением, которое было залогом успешного выживания элиты вампирского рода.
— Но ведь у меня браслет экстренного вызова есть и мобильник, зачем такой садизм? — опомнилась я.
— Браслет не всегда срабатывает при частом открытии врат. Ученые говорят — слишком мощное возмущение электромагнитного поля, — скривился Сергей Денисович. — Если врата открываются чаще раза в сутки, охрана приставляется непосредственно в зоне физической досягаемости. — Помолчав, куратор вытащил из кармана куртки очень толстую пачку денег (кажется, пятитысячных) и передал Конраду. — Это за перстень. Документы и кредитка будут готовы позднее. — Из другого кармана достал пачку потоньше и тысячных. — Это аванс. Должность — помощник куратора. Пока ты мой подшефный.
— Быстро, — хмыкнул вампир.
— Таких, как ты, здесь предпочитают держать поблизости, во избежание… — многозначительно недоговорил ЛСД, а я представила, что способен натворить Конрад, если станет работать на какой-нибудь закрытый отдел разведки или вовсе на преступную группировку.
— Ты хотел сказать, как мы, — съерничал вампир и забрал обе пачки.
Ледников промолчал, а молчание, как известно, знак согласия.
— Эй, джентльмены, финансы, личные достоинства и проблемы трудоустройства — это прелестные темы для беседы, но не будете ли вы любезны устранить чужеродные декоративные элементы из дверной коробки кухонной двери? — замывая шваброй кровавый декор на полу, воззвала я.
Две черноволосые головы синхронно повернулись в сторону до сих пор торчащих в косяке рукоятей ножей. Куратор, начавший расхаживать по чистому участку коридора в процессе изложения радостных вестей о нашем будущем на троих, стоял ближе. Поэтому спокойно, без малейшего напряга, а я ведь их даже качнуть не могла, вынул один за другим все лезвия и передал вампиру. Оружие исчезло где-то под халатом Конрада. Дырки в косяке остались.
Как я буду их заделывать? На память не оставишь. Во-первых, некрасиво, во-вторых, вызовет уйму ненужных вопросов. Ох, кажется, где-то в лоджии был брусок оконной замазки, а сверху замажу акриловой коричневой краской. Может, еще каких-нибудь веселеньких наклеек налепить? Видела в магазине бабочек. Точно, куплю, и пусть порхают по косяку, отводя ненужные подозрения.
Мобильник на кухонном столе заиграл военный марш. Я сграбастала его и бодро отрапортовала:
— Привет, маман! У меня все отлично!
Ведь отлично от других прожитых до вчерашнего вечера дней? Отлично на все сто процентов и еще тысячу сверху! Такого прежде точно не случалось, значит, я ничем родительнице не соврала.
— Как с квартирой, риелтору звонила? — Убедившись, что дочка жива и благополучна, маман сразу перешла к делу.
— Уже постояльцы нашлись, — похвасталась я, изящно обойдя аспект непричастности риелтора к их вселению.