ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ
Шрифт:
Именно с Николича в югославском (а позднее — в сербском, хорватском) баскетболе зародилась практика психологической подготовки своих баскетболистов и психологической же обработки игроков команды соперника. Пусть кому-то это покажется сказками, но я к информации об активном использовании югославами парапсихологических практик отношусь вполне серьезно. Слишком часто, соперничая с «югами», я на собственном опыте сталкивался с необъяснимыми явлениями, когда вкладываемые тобой в игру усилия по сути бумерангом обращаются против тебя самого.
Впрочем, югославский специалист не пренебрегал и традиционными средствами
Неудачи продолжились и на уровне сборных. Чемпионат мира проходил в том году в Югославии, и сборная этой страны, ранее уже заявившая о себе неожиданной победой над бесспорным фаворитом — «Красной Машиной» СССР — в полуфинале олимпийского баскетбольного турнира в Мехико, сделала еще один, решающий шаг в элиту мирового баскетбола. Молодая и яркая экспериментальная команда целенаправленно готовилась хитрыми и высокопрофессиональными тренерами к домашнему турниру на протяжении четырех лет. Эта подготовка принесла желанный результат.
Югославский чемпионат вновь стал удачным персонально для меня. Несмотря на поражения сборной, я был признан лучшим игроком турнира и получил «Кубок Славы». Вплоть до последней игры с хозяевами чемпионата я бил все штрафные без промаха — 32 из 32, что казалось уникальным результатом. Все это впечатлило югославских болельщиков и специалистов, которые, как и итальянцы, всегда относились ко мне с восторгом. Италия и Югославия — две страны в мире, где я был по-настоящему популярен.
Однако все это перечеркивалось новым срывом национальной сборной, бронзовые медали которой были расценены и нами, и спортивным руководством как провал. Могу ошибаться, но мне кажется, что на этом турнире Александр Яковлевич и его постоянный помощник Озеров переборщили в своей общеизвестной привязанности к пятым номерам. В Любляне это впервые выразилось в гениальной версии тактического построения, позднее получившей наименование «сдвоенный центр».
В сборной, принявшей участие в чемпионате мира в Любляне, осталось восемь игроков из прошлогоднего победного состава: Сергей и Александр Беловы, Паулаускас и Саканделидзе, Андреев и Коваленко, Томсон и Застухов. Безусловно, усилил команду отбывший дисквалификацию Жармухамедов. Добавились Липсо, Сидякин и Крикун.
217 см Андреева и 215 см Коваленко, одновременно находящихся на площадке, наверное, способны были произвести устрашающее впечатление на наших соперников. Но, думаю, лишь на первых порах. Вскоре они быстро разбирались, что в таком сверхмощном составе мы начинаем серьезно проигрывать в скорости и мобильности действий.
Квалификационные игры мы прошли без проблем, легко обыграв Уругвай, Панаму и Египет.
С натугой, с огромными усилиями мы выигрывали дальше наши матчи против соперников по финалу — Италии, Чехословакии, Уругвая, чтобы подойти к двум последним, решающим играм — против США и хозяев первенства — под дамокловым мечом: нам было необходимо выигрывать оба матча и при этом надеяться на благополучный исход других противостояний.
Накануне игры с США Гомельский устроил команде «разгрузку» — закрепленный за нашей командой спонсор, предприятие по производству изделий из стекла, организовал небольшое застолье на «пленэре». Начиналось все красиво и хорошо — занятная экскурсия по стеклодувному заводу, уютный ресторан с красивейшим парком из мощных старых деревьев, безобидные бокалы с пивом.
Не знаю, что произошло с товарищами по сборной, а в особенности — с Гомельским, который не пресек все это, но вскоре команда в присутствии своего главного тренера, готовящего ее к двум решающим матчам мирового первенства, начала откровенно ...рачить. Сидевший рядом со мной массажист хоккейной сборной СССР Авсеенко, которого Гомельский брал на все важные турниры, как талисман, и который не принимал наряду со мной участия в этом безобразии, удивленно сказал мне: «Серега, я такого даже в хоккее не видел» С учетом залихватской репутации наших мастеров клюшки это признание дорогого стоило.
Кончилось все просто безобразной пьянкой, разбитым Застуховымоб одно из тех красивых деревьев «Ягуаром» спонсоров, истерикой организаторов «пленэра». Особенно зол я был на Модю, с которым, как я ожидал, нам предстояло «тянуть» оставшиеся важнейшие игры и которого я безуспешно пытался остановить. В общем, «разгрузились» мы на славу.
Не хочу утверждать, что на Модестаса негативно повлияла «разгрузка», но в равной игре против США именно смазанные им на последних минутах штрафные броски стоили нам победы — 72:75. Это окончательно отбрасывало нас в лучшем случае на третье место. К счастью, его позволили нам занять югославы, за тур до окончания чемпионата гарантировавшие себе победу в мировом первенстве и проигравшие нам 72:87 в последнем ничего не значившем для них матче.
Опять-таки не берусь утверждать, что легло в основу последовавшего решения — неудачное ли по тем временам выступление, «провал в воспитательной работе с коллективом» или залет на таможне прямо по возвращении в Союз из Любляны, но, по крайней мере, по совокупности факторов А. Я. Гомельский утратил место главного тренера сборной страны, которое он занимал с 1962 года. Это казалось революцией.
В отечественном баскетболе наступала семилетняя эра В. П. Кондрашина, в которую уместились четыре блестящие победы на самых престижных мировых соревнованиях — Всемирной универсиаде 1970-го, чемпионате Европы 1971-го, Олимпийских играх 1972-го и чемпионате мира 1974-го.