Двое
Шрифт:
Пять пуль из строф записаны в блокнот.
Сердца людей поэту, что мишени,
Ведь если стройно пишет, то пробьёт.
Ну, вот, и я порадую поклоном.
Надеюсь, складно прозвучал речитатив.
Не кажется-ли вам, что с биатлоном
Единый у поэзии мотив?
ТОМЛЕНИЕ
Томление, тебя страшнее нет -
Здесь вера и неверие едины.
Внезапный ранний утренний рассвет
Проявит неожиданно седины.
Томление —
Что в полуночном сумраке таится.
Страх мой во век не в том, что я один,
А в том, что в дверь никто не постучится.
Томление, ты — ненависть сама,
Заполонило душу пепелищем.
Утраты боль, сводящая с ума,
Когда лекарство от любви мы ищем.
Томление — в тебе надежды свет,
На лучшее, что было с нами прежде.
Будь проклят мир, в котором счастья нет,
И трижды проклят в умершей надежде.
ВЬЮГА
Вьётся вьюга по сугробам,
Долбит стены долотом,
Одиноким серым гробом,
Мой таёжный дикий дом.
Одиночества темница,
Жар волнами от печи,
Но не спится, ох, не спится,
Одиноко, хоть кричи.
Чу, сама себе не верю —
В завывании пурги
Слышу я за скрипом двери
Осторожные шаги.
Не могу пошевелиться,
Засветить боюсь огонь
И снежинкою ложится
На чело моё ладонь.
Словно изморозь по коже
Дикой тройкой пронеслась,
Кто же сможет, кто поможет
Снять её шальную власть?
Ни о чём меня не спросишь,
Головою припадёшь.
Я ведь знала — ты не бросишь,
Я ведь верила — придёшь.
В КАНУН НОВОГО ГОДА
Она смотрела сквозь окошко
Ладонью щёку подперев,
Как снег сухой стеклянной крошкой
Дробился о стволы дерев.
И стол накрыт, и запах ёлки,
И блики тоненькой свечи,
Где тьма дробится на осколки
Под звук будильника в ночи.
Светла, торжественна природа,
Слышны соседей голоса…
И все поздравят с Новым Годом
Друг друга через полчаса.
А где-то он в полярной ночи,
В мороз, в палатке на снегу…
“Пусть не письмо, хотя бы строчку”
И прошептала: “Не могу…”
Руками голову зажала
И на диван упала ниц.
И часто-часто задрожала
Слезинка, капая с ресниц.
Вот без пяти… Ну, где
И не звонка, и не строки…
Ну чтож, что на краю планеты?
Да хоть открытку…, от руки…
И вдруг, как гром, как взрыв гранаты
Дверной звонок взревел, всхрипел,
И он — морозный, бородатый
Блеснул глазами: “Вот… Успел!”
ПРОШЕДШИЙ ГОД, МОЛЮ, НЕ УХОДИ!
Бываем мы безжалостно жестоки,
Бессмертными считая матерей.
Не помним, что раскаянья потоки,
Нас ждут у заколоченных дверей.
Спеша поисправлять свои ошибки.
Молю, прошедший год, не уходи!
Где очертанья призрачны и зыбки.
И смерти нет в помине, впереди.
Сотри морщинки, словно наважденье,
Не добавляй ей в пряди седины.
И чтоб её коснулось обновленье
Без горестей, болезней и войны.
Коль доброта в сердцах живёт упрямо,
Коль красоте дано наш мир спасти,
То значит, всех прекрасней наша Мама,
Она поймёт, поверит и простит!
Я не хочу, чтоб злое слово «старость»,
Забилось болью в маминой груди.
Не умножай болезни и усталость,
Прошедший год. Молю, не уходи!
РОЖДЕСТВО ШАГАЕТ ПО ЗЕМЛЕ
Рождество шагает по земле,
Божью Мать и Сына величая,
Слава Богу, с миром и в тепле
Мы живём, беды не замечая!
Пусть пекут хозяйки пироги,
Для кого и сколько точно зная,
Рядышком друзья, а не враги,
Братья, сёстры — вся семья родная!
Родину сегодня защищать —
Главная почётная задача,
Научиться каждого прощать
Надо, а иначе — неудача!
Заповеди — к счастью трудный путь,
Сердцу чистоты благоволенье,
Рождество — спасительная суть,
Для людей чудесное явленье!
ЗИМНЯЯ НОЧЬ В ИЗБЁНКЕ
Затрещало в печи полено,
Приускорили искры бег
И укрылся белёсым тленом,
Безвозвратно ушедший век.
Тихо мышка скребёт в подполье,
Прошлогодней листвой шурша.
Белым снегом укрыло поле,
Снегопадом скорбит душа.
Не унынье, а мрак небесный,
Лёгким облаком по лесам.
Что же мне так в избёнке тесно?
Словно снегом укрыт я сам.
СИЛУЭТ ПЕРЕД ГЛАЗАМИ
Стихами обнажаю наготу,
Моих чертог, что думами обвиты.