Двор крыльев и гибели
Шрифт:
— Мы должны были пожениться на следующей неделе.
Я положила ладонь на грудь, будто это остановит треск внутри меня.
— Мне жаль.
Ничего. Даже проблеска эмоции.
— Все продолжают повторять это, — она коснулась кольца на своем пальце. — Но это ведь ничего не исправит?
Я не могла вдохнуть. Я не могла — я не могла дышать, смотря на это сломленное, израненное существо, которое когда-то было моей сестрой. То, что я отняла у нее, что я забрала у нее –
Рис был уже здесь, скользнув рукой вокруг моей талии.
—
Он говорил с такой мягкостью, что я едва могла вынести это.
— Я хочу домой, — повторила она.
Я не смогу спросить ее о Люсьене. Не сейчас. Еще нет.
Я развернулась, полностью готовая сбежать и распасться на кусочки в другой комнате, другой части Дома. Но Люсьен стоял в дверном проеме.
И по опустошенности его лица я поняла, что она слышал каждое слово. Видел, слышал и чувствовал исходящую от нее пустоту и отчаяние.
Элейн всегда была нежной и милой — и я считала, что в этом ее сила. Лучшая сила. Видеть всю жестокость мира и выбирать, снова и снова, любовь, доброту. Она всегда была полна света.
Возможно, именно поэтому она отвешивала все шторы. Чтобы заполнить пустоту в том месте, где раньше был весь этот свет.
И теперь там ничего не осталось.
ГЛАВА
16
Рисанд молча повел Люсьена в спальню, которую ему выделили в противоположном конце Дома Ветра. Мы с Кассианом шли позади и молчали до тех пор, пока мой мейт не открыл черные двери, ведущие в солнечную гостиную, вырезанную из еще более красного камня. За чередой окон текла городская жизнь, вид простирался до дальних зазубренных гор и сверкающего моря.
Рис остановился в центре полуночно-синего ковра ручной работы и указал на закрытые двери слева.
— Спальня.
Он лениво махнул рукой в сторону единственной двери на противоположной стене.
— Ванная.
Люсьен осматривал комнату с холодным безразличием. Каковы еще чувства к Элейн, что он планирует делать... Я не решалась спросить.
— Полагаю, тебе нужна одежда, — продолжал Рис, кивнув на грязные куртку и брюки Люсьена, которые он носил всю неделю, пока мы шли по острову. Действительно, на них... в нескольких местах брызги крови.
— Какие-нибудь предпочтения в одежде?
Это привлекло внимание Люсьена, он сдвинулся настолько, чтобы посмотреть на Риса — чтобы заметить нас с Кассианом, прячущихся у двери.
— Какова цена?
— Если ты хочешь сказать, что у тебя нет денег, то не волнуйся — одежда будет бесплатной, — Рис подарил ему улыбку. — Если ты хочешь спросить, является ли это своего рода взяткой... — он пожал плечами. — Ты сын Высшего Лорда. Нехорошо было бы не приютить и не обеспечить тебя одеждой тогда, когда ты в этом нуждаешься.
Люсьен ощетинился.
Прекрати насмехаться над ним, сказала я по связи.
Но это так весело, пришел мурлыкающий ответ.
Что-то волновало его. Тревожило Риса достаточно, чтобы поддразнивание
— Мы вернемся на ужин через пару часов. Пока отдохни — прими ванну. Если тебе что-то понадобится, то дерни веревку у двери.
Люсьен напрягся — не из-за того, что я сказала, как я поняла, но из-за тона. Хозяйского. Но он спросил:
— Что насчет — Элейн?
Решать тебе, предложил Рис.
— Мне нужно подумать об этом, — призналась я. — Пока я не решу, что с ней делать, держись от нее подальше из-за Нэсты.
И добавила, возможно, слишком жестко:
— Этот дом защищен от рассеивания, как снаружи, так и внутри. Отсюда лишь один выход — по лестнице вниз, к городу. Он тоже защищен и охраняется. Пожалуйста, не делай ничего глупого.
— Значит я пленник?
Я чувствовала, как ответ почти вырывается из Риса, но покачала головой.
— Нет. Но пойми, несмотря на то, что ты ее мейт, Элейн моя сестра. И я буду делать все, что должна, чтобы защитить ее от дальнейшего вреда.
— Я никогда не причиню ей вреда.
Мрачная честность в его словах.
Я просто кивнула, расслабившись, и встретила взгляд Риса с молчаливой просьбой.
Мой мейт ничего не ответил на мою бессловесную мольбу, но сказал:
— Ты можешь ходить, где хочешь, в самом городе, если у тебя хватит мужества пройти всю лестницу, но с двумя условиями: ты не будешь предпринимать попыток встретиться с обеими сестрами, а также не будешь ходить на их этаж. Если тебе понадобится книга из библиотеки, ты попросишь ее у слуг. Если ты захочешь поговорить с Нэстой или Элейн, то тоже спросишь слуг, которые передадут твою просьбу нам. Если ты проигнорируешь эти правила, то я запру тебя в комнате с Амрен.
Затем Рис развернулся и засунул руки в карманы, предлагаю мне свой локоть. Я обвила его рукой, но сказала Люсьену:
— Увидимся через несколько часов.
Мы уже были у двери, а Кассиан в коридоре, когда Люсьен сказал мне:
— Спасибо.
Я не осмелилась спросить, за что.
Мы полетели прямо в лофт Амрен, и когда мы парили над крышами Велариса, люди махали нам. Моя улыбка была настоящей, когда я махала им, моим людям, в ответ. Рис держал меня немного крепче, пока я это делала, а его улыбка была ярче солнца, отражающегося в Сидре.
Мор и Азриэль уже ждали в доме Амрен, сидя, как отруганные дети, на потертом диване у стены, пока темноволосая женщина просматривала страницы книг, разбросанных вокруг нее на полу.
Когда мы вошли, Мор послала мне благодарный взгляд, полный облегчения, а лицо Азриэля ничего не выражало, пока он, слишком осторожно, стал подальше от нее. Но Амрен сказала, сидя на полу:
— Вам следовало бы убить Берона и его сыновей, а того красавчика назначить Высшим Лордом Осеннего Двора, хочет он того или нет. Жить стало бы легче.