Двор Тумана и Ярости
Шрифт:
Я захныкала.
— У меня было много, очень много времени, чтобы обдумать, как и где я хочу тебя, — сказал Рис, оставляя жар дыхания на моей шее, его пальцы скользнули под полоску моих штанов, но не двинулись дальше. Их дом на этот вечер. — У меня нет желания сделать это все за одну ночь. Или в комнате, где я даже не могу взять тебя у стены.
Я вздрогнула. Он оставался длинным и твердым напротив меня. Я должна была почувствовать его, должна была заполучить эту внушительную длину внутрь себя…
— Спи, — сказал
Но он вновь начал гладить мое тело — не возбуждая, но успокаивая — длинные, приятные движения по моему животу, бокам.
Сон настиг меня быстрее, чем я думала.
И может быть, это было из-за вина или последствие удовольствия, что он выжал из меня, но мне не приснилось ни одного кошмара.
Глава 49
Я проснулась, согретая, отдохнувшая и безмятежная.
В безопасности.
Солнечный свет проникал через грязное окно, высвечивая красным и золотым обнимающее меня крыло — укрывавшее меня так всю ночь, защищая от холода.
Руки Риса обвились вокруг меня, его дыхание было глубоким и ровным. И я знала, что для него также необычен, как и для меня, столь глубокий и мирный сон.
То, что мы сделали прошлой ночью…
Осторожно я повернула к нему лицо, и его руки слегка напряглись, словно подсознательно удерживая меня, чтобы я не исчезла вместе с утренним туманом.
Его глаза распахнулись, когда я опустила голову на сгиб его руки. Мы смотрели друг на друга, укрытые его крыльями.
И я вдруг поняла, что именно это мне хочется делать всю вечность.
Я тихо спросила:
— Почему ты тогда заключил эту сделку со мной? Зачем попросил проводить с тобой неделю каждого месяца?
Яркие фиолетовые глаза закрылись.
Я не смела подумать, какой ответ ожидала услышать, но уж точно не тот, что прозвучал:
— Потому что мне было необходимо разумное объяснение для Амаранты, потому что хотел разозлить Тамлина, и потому что я должен был сохранить тебе жизнь, но чтобы при этом это не выглядело милосердным.
— А…
Рот его напрягся.
— Ты ведь знаешь… ты знаешь, что нет ничего, чего бы я ни сделал ради своего народа, ради своей семьи.
И я была лишь пешкой в этой игре…
Его крылья сложились за спиной, и я заморгала от влажного воздуха.
— Хочешь помыться? — спросил он.
Я вся сжалась при воспоминании о грязной, смердящей уборной этажом ниже. Даже справить там нужду было отвратительно.
— Предпочитаю помыться в ручье, — ответила я и постаралась отогнать тревожное предчувствие.
Рис засмеялся низким голосом и выбрался из постели.
— Тогда пойдём отсюда.
На секунду я подумала, что мне приснилось то, что произошло прошлой ночью. Однако лёгкая, приятная боль меж моих ног была ясным доказательством
Может быть лучше сделать вид, что ничего не было.
А иначе, мне наверное не хватит сил вынести альтернативу.
* * *
Мы летели почти весь день по краю поросших лесами степей, поднимавшихся и плавно переходивших в Иллирийские Горы. Мы не говорили о прошедшей ночи… мы практически вовсе не разговаривали.
Вновь на поляне. Ещё один день тренировок. Снова я учусь рассеиваться, призывать крылья, огонь, лед и воду, а теперь ещё и… ветер. Ветер и лёгкий бриз, что овевают раскинувшиеся долины и пшеничные поля Дневного Двора, а после сдувают снежные шапки с самых высоких гор.
Я почти чувствовала слова, готовые сорваться с его губ с каждым проходящим часом. Каждый раз, когда я останавливалась передохнуть, я ловила на себе его взгляд, видела, как он уже открывает рот… и снова закрывает.
В какой-то момент начался дождь, становилось всё холоднее и холоднее, и надвинулись тучи. Нам пришлось остаться в лесу до вечера, и я задумалась, что за твари могут красться в этих дебрях.
Солнце уже садилось, когда Рис подхватил меня и поднял в небеса.
Вокруг были лишь ветер и тепло его тела, и удары мощных крыльев.
Я осмелилась спросить:
— Что такое?
Его внимание оставалось прикованным к тёмным соснам, проносящимся внизу. Он ответил:
— Есть еще одна история, которую мне нужно рассказать тебе.
Я ждала. Но больше он ничего не сказал.
Я коснулась ладонью его щеки — первое интимное прикосновение за весь день. Кожа его была такой холодной, а глаза смотрели на меня с печалью.
— Я не уйду — только не от тебя, — тихо поклялась я.
Его взгляд потеплел.
— Фейра…
И вдруг он заревел от боли, его тело изогнулось.
Я почувствовала удар — ощутила слепящую боль, прокатившуюся через нашу связь, боль, прорвавшуюся сквозь мои ментальные щиты, ощутила удар дюжины стрел, пронзивших его тело, выпущенных из невидимых луков, спрятанных под кроной деревьев.
И затем мы рухнули вниз.
Рис сжал меня в объятьях, его магия окутала нас тёмным ветром, готовясь рассеять нас подальше… и не смогла.
Не смогла, потому что это были стрелы из ясеня, что пронзили его. Пронзили его крылья. Нас выследили… та малая доля магии, что он использовал вчера, чтобы противостоять Люсьену, каким-то образом они отследили ее и нашли нас, хотя мы и улетели так далеко…
Ещё стрелы…
Рис высвободил силу. Слишком поздно.
Стрелы изорвали его крылья. Изранили ноги.
Кажется, я кричала. Не из-за страха падения, а из-за него, видя его кровь и зелёный отблеск, покрывающий стрелы. Не просто ясень… а еще и яд…