Дворцовые интриги на Руси

Толочко Петр Петрович

Унижения Данила Галицкого в ставке Батыя вызвали у летописца горькую обиду. Он воскликнул: «О зл?е зла честь Татарськая! Данилови Романовичю князю бывшу велику

обладавшу Рускою землею, Кыевомъ и Володимиромъ и Галичемь... Нын? с?дить на кол?ну и холопомъ называется» [272] . И все же летописец не осуждает Данила. Он понимает, что тот руководствовался прежде всего интересами родной земли. Об этом свидетельствует летописное известие о радостной встрече галичанами своего князя: «И бысть плачь обид? его, и болшая же б? радость о здравии его» [273] .

272

ПСРЛ. Т. 2. Стб. 807-808.

273

Там

же.

Как видим, даже для летописцев, бывших духовными лицами, спасение души не обязательно связывалось с мученической смертью за христианскую веру. Такого же результата можно достичь и жертвенным служением своей родине. Но Михаил Черниговский этим как раз и не отличался. Страдать, а возможно, и умереть за Русскую землю он не мог. Слишком эгоцентричной была его натура. Интересы «други своя» и «вся люди своя» никогда не перевешивали его личных. Верным себе он остался и в свой смертный час. Собственная честь оказалась для Михаила выше чести и пользы Родины.

И все же он, а не Данило Галицкий или Ярослав Всеволодович был причислен Русской православной церковью к сонму святых. Вот уж воистину не суть важно, как жил, а важно — как умер. Хоть и не скажешь, что праведник, зато мученик, а таких на Руси любили во все времена.