Дворцовые интриги на Руси
Шрифт:
Черниговский престол, можно сказать, свалился Михаилу с неба как дар Божий. В сражении на Калке погиб князь Мстислав Святославич, и Чернигов естественным образом перешел к его молодому наследнику. Казалось, чего еще желать? Черниговское княжество было одним из наиболее крупных на Руси, а его престол обладал высокой престижностью. Предшественник Михаила Мстислав Святославич, как свидетельствует летопись, вместе с Мстиславом Романовичем Киевским и Мстиславом Мстиславичем Галицким был старейшиною «в Русской земле». Занятие черниговского престола, на который Михаил, безусловно, имел отчинное право, уравнивало его в положении с убеленными сединами князьями-старейшинами. К тому же он не имел конкурентов, и его княжескому благополучию в Чернигове никто не угрожал. Данило Галицкий мог только мечтать о таком счастливом начале княжеской карьеры.
Михаилу Всеволодовичу, однако, этого показалось
250
НПЛ. С. 268.
251
Там же.
Возвратившись из похода за данью, Михаил собрал на Ярославовом дворе вече и неожиданно объявил, что не хочет больше оставаться в Новгороде и уходит в свой Чернигов. Никакой видимой причины для такого каприза Михаила летопись не сообщает. Для новгородцев это известие было как гром среди ясного неба. Они предприняли попытку уговорить князя не делать этого, но она им не удалась: «и не могша его умолити».
Экстравагантный поступок Михаила и сегодня не находит удовлетворительного объяснения. Из его слов к новгородцам: «А вы ко мн? гость пускайте, а яко земля моя, якоже земля ваша, а ваша земля, яко же земля моя будета за един» [252] , — как будто следует его желание соединить под своим управлением сразу две земли — Новгородскую и Черниговскую, но очевидная нереальность такого намерения не дает оснований делать подобное предположение. Против этого свидетельствует и его собственное утверждение: «Не хочю у васъ княжити». Новгородцы имели все основания обидеться на черниговского князя, но не сделали этого. Наоборот, с честью проводили его из города.
252
Там же.
После возвращения в Чернигов Михаил развил бурную деятельность, осуществив один за другим два военных похода. Первый, к которому привлек Юрия Всеволодовича — князя владимиро-суздальского — с племянниками Васильком и Всеволодом, он предпринял в 1226 г. против непокорного Олега Курского. Ко второму, против Данила Галицкого в 1228 г., его позвал великий киевский князь Владимир Рюрикович. В промежутке между военными кампаниями, в 1227 г., Михаил выдал дочь замуж за Василька, племянника владимиро-суздальского князя Юрия, который сам был женат на его сестре: «Тое же зимы ожени великий князь Гюрги сын Всеволожь сыновца своего Василка Констянтиновича, и поять за нь Михайловну Черниговьска князя» [253] .
253
ПСРЛ. Т. 1. М., 1962. Стб. 450.
Читая летописные сообщения, нетрудно убедиться, что Михаил Всеволодович после возвращения из Новгорода попадает в полную зависимость от великого киевского князя Владимира Рюриковича. Его вассальное послушание несколько необычно для столь бурного времени и не совсем вяжется с мятежным характером черниговского князя. Возможно, он таким образом искупал грех своего отца, который в свое время лишил отца Владимира — Рюрика Ростиславича — Киева, а возможно, не чувствовал себя прочно в Чернигове. Вряд ли его переход в Новгород вызвал единодушное одобрение черниговцев и не породил оппозиции. Союз сыновей некогда враждовавших отцов оказался, однако, временным, и уже через несколько лет от него останутся одни воспоминания. Михаил втянется в борьбу с Владимиром за Киев.
Это будет позже, а сейчас черниговский князь в очередной раз поразил своих земляков неординарным поступком: он вновь отправился на далекий
Разочаровавшись в князе Ярославе, они решили отступиться от него в пользу Михаила. В Чернигов было снаряжено посольство во главе с Хотом Станимировичем и Гаврил ом с Лубяницы. Ярослав попытался разрушить замысел новгородских бояр. По его просьбе посольство было задержано в Смоленске и не продолжило путь на юг Руси. Однако это не облегчило новгородскую княжескую судьбу Ярослава. Михаилу стало известно о задержании послов в Смоленске (он в это время был с сыном в районе Торжка), а также о желании новгородцев видеть его своим князем, и он принял их приглашение. Вот как пишет об этом новгородский летописец: «Въ л?то 6737 (1229). Приде князь Михаилъ изъ Чернигова въ Новгородъ, по велиц? дни Фомин? нед?л? исходяче, и ради быша новгородци своему хот?нию» [254] .
254
НПЛ. С. 274.
Вторичное пришествие Михаила в Новгород оказалось более продолжительным. Наученные горьким опытом, новгородцы заключают с ним своеобразный договор верности. Михаил приносит клятву на кресте быть в воле новгородцев, как это записано в грамотах Ярослава, и с головой уходит в новгородские дела. Первым его значительным действием явилось законодательное облегчение жизни смердов, которые освобождались на 5 лет от уплаты дани и от преследований за переход к другому господину: «И вда свободу смьрдомъ на 5 л?тъ даньи не платити, кто сб?жалъ на чюжю землю, а симъ повел? къто зд? живеть, како уставили переднии князи платит? дань» [255] .
255
НПЛ. С. 274.
Второе событие, свершившееся по инициативе Михаила и при его непосредственном участии, связано с избранием новгородского архиепископа. Новгородцы предложили три кандидатуры на замещение вакантной кафедры: дьякона церкви св. Георгия Спиридона, епископа Владимир-Волынского Иосафа и священника Гречина. Выбрать жребий было поручено малолетнему сыну Михаила Всеволодовича Ростиславу. В результате выбор пал на Спиридона, который и был отправлен в Киев на поставление.
Пребывая на гребне новгородской славы, Михаил вновь уходит из Новгорода. Правда, как будто временно. В Новгороде он оставляет сына Ростислава, а с собой берет в Чернигов шесть знатных новгородцев: Богуслава Гориславича, Сбыслава Якунковича, Домаша Твердиславича, посадникового сына Глеба, Михалка Микифоровича и Михаля Прикупова. Одновременно с подготовкой визита на родину Михаил снаряжает посольство к Ярославу Всеволодовичу с требованием уйти из Волока и из других новгородских волостей. Ярослав решительно воспротивился этому и задержал у себя новгородских послов. Его неуступчивость угрожала военным конфликтом, однако посредничество князей Юрия Всеволодовича и Владимира Рюриковича, а также митрополита Кирилла и епископа черниговского Порфирия не позволило разгуляться страстям.
Спустя непродолжительное время Михаил возвращается в Новгород. В 1230 г. он, как отмечает летописец, совершает постриги сыну Ростиславу у святой Софии и с благословения архиепископа Спиридона сажает его на новгородский престол. Сам вновь уходит в Чернигов. И тоже как будто не навсегда — обещает новгородцам вернуться на Воздвижение, но слово свое нарушает. Такое впечатление, будто он рассчитывал на то, что новгородцы привыкнут к его сыну Ростиславу и постепенно признают его своим князем. Намерение было слишком прозрачным, чтобы его не разгадали своевольные новгородские бояре. 6 декабря 1230 г., на Николин день, в Новгороде вспыхнул мятеж, в результате которого юному князю был показан путь к отцу в Чернигов. Проще говоря, его просто изгнали из новгородской земли. Туда вновь вернулся Ярослав Всеволодович.
Так бесславно завершились две попытки Михаила утвердиться на новгородском престоле. И не потому, что криводушничали новгородцы, а оттого, что не был искренен он сам. Всерьез связывать свою судьбу с Новгородом он, по-видимому, не желал. Уходя на север, оставлял за собой и Чернигов. Вероятно, на этот счет у него были определенные договоренности со своими порфирородными родственниками и с самими черниговцами. Об этом свидетельствует тот факт, что ни в первый, ни во второй его уходы в Новгород на Чернигов никто не претендовал и не пытался вытеснить из него Михаила. Перехитрить новгородцев и усидеть одновременно на двух стульях ему не удалось.