Дворец вожделений
Шрифт:
— Но я, конечно же, не стал бы обвинять вас в убийстве и государственной измене, — с кривой улыбкой заявил Мацудаира.
— И я не стал бы обвинять вас, — после недолгой паузы произнес Янагисава.
Ни у того, ни у другого не было улик. Никто из них не осмеливался сделать похищение поводом к войне. Пока… Они поклонились друг другу, вежливо прощаясь и уходя от стычки, которая наверняка бы ввергла Японию в гражданскую войну. Янагисава и его люди поднялись и вышли из комнаты. Лицо канцлера было спокойным, хотя сердце бешено колотилось, а тело взмокло от пота, поскольку он понимал,
Правитель Мацудаира мог быть виновником, несмотря на алиби, но то, что похищение было чересчур смелым ходом даже для столь амбициозного человека, говорило в пользу его непричастности. Кроме того, Янагисава понимал опасность преследования одного подозреваемого при наличии других. Он знал, что приобретет или проиграет в ходе этого расследования, к тому же, помимо правителя Мацудаиры, у него хватало могущественных врагов.
— Мы нанесем еще несколько визитов в этом квартале Токугавы, — сказал он своим людям. — Потом перейдем в чиновничий квартал.
Он должен уличить похитителей и спасти госпожу Кэйсо-ин, прежде чем с ней что-то случится… и до того, как ее спасет кто-нибудь другой.
ГЛАВА 9
Хирата и детективы Марумэ и Фукида остановили коней на пустынном отрезке Токайдо. Дождь поливал их, стекал ручьями по крутому каменистому склону справа от дороги и шуршал в лесу слева. Легкий туман обволакивал далекие горы и смешивался с плотными серыми тучами, которые заволокли все небо. Холодный день был мрачным, словно сумерки.
— Здесь, видимо, и произошло похищение, — сказал Хирата — его голос отозвался в тишине зловещим эхом — и спрыгнул с седла, поморщившись от боли в мышцах.
Он, Марумэ и Фукида, выехав из Эдо ранним утром, скакали бешеным аллюром практически без остановок. Мчались вдоль береговой линии, взбирались на холмы, переправлялись через реки, страдали от жары и пыли. Они ели прямо в седлах и останавливались лишь для контроля и смены коней на почтовых станциях. И вот перед ними остатки устроенного похитителями завала — массивные бревна, сброшенные с дороги в ущелье. Теперь, продрогший и мокрый, Хирата ощущал такую усталость, словно проехал полземли. А ведь поиски Мидори только начались.
Детективы Марумэ и Фукида стояли на дороге рядом с Хиратой, осматривая окрестности. Вода стекала с широких полей их шляп.
— И не скажешь, что здесь что-то произошло, — заметил Марумэ.
— Дорожные службы убрали тела и обломки. — Хирата смотрел на землю, подметенную и присыпанную свежим песком.
— А погода довершила начатое, — добавил Фукида.
Дождь постепенно размывал отпечатки ног и копыт.
— Похитители должны были оставить след, — проговорил Хирата. — Нам остается только его отыскать.
Он обвел взглядом высокие кедры и древние слоистые скалы. Представил орду безликих воинов, сражающихся с солдатами, рубящих слуг и женщин. Брызги крови и мечущиеся тени возникли перед его мысленным взором. Темная, ядовитая аура насилия исходила от каждого листа, камня, крупицы
— Женщин, видимо, связали и заткнули рты, чтобы они не пытались бежать и шуметь, — сказал он, не позволяя страху завладеть собой. — Похитители не стали бы перевозить пленниц по дороге, где их могли заметить. Они пошли через лес.
Детективы привязали коней к дереву в стороне от дороги, чтобы проезжающие не могли их увидеть, вошли и лес и двинулись параллельно Токайдо, постепенно удаляясь от места нападения. Редкие капли дождя падали в сумрак паривший под кедрами. Истоптанный подлесок и сломанные ветви свидетельствовали о том, что здесь бегали и дрались люди. На опавшей листве, которую прикрыли от дождя кроны деревьев, красно-бурые пятна помечали места, где лежали трупы. Хирата обнаружил втоптанную в землю сандалию, возможно, потерянную кем-то из свиты госпожи Кэйсо-ин. Фукида нашел соломенную шляпу, а Марумэ осиротевший меч с гербом Токугавы на рукояти, его лезвиее начало покрываться ржавчиной.
— Все, что здесь осталось после дорожной службы, видимо, растащили местные жители, — предположил Фукида.
Лес казался вымершим, полным призраков. Неожиданно тишину нарушили резкие звуки. У Хираты подпрыгнуло сердце; его спутники замерли. Руки сами потянулись к мечам, взгляды устремились вверх. Большая черная ворона, хлопая крыльями, растворилась в затянутом пеленой дождя небе. Все трое облегченно вздохнули и возобновили поиски следов похитителей. Шагах в пятидесяти от дороги лес показался нетронутым. Хирата и его люди двинулись цепочкой, вглядываясь в даль между деревьями, осматривая землю под ногами. Листья над ними вздрагивали под каплями дождя. Тоска и страх за Мидори разрывали Хирате душу. В горле першило, предвещая подступающую простуду. Он остановился, чтобы чихнуть, и услышал крик Фукиды за деревьями.
— Сюда! — позвал детектив и показал подбежавшим Хирате и Марумэ полосу примятой травы, ведущую в сторону от Токайдо. Хирата не смел надеяться на многое, но пульс его от волнения участился. Детективы осторожно прошли шагов двадцать вдоль примятой травы и молодых побегов и наткнулись на ветви, разбросанные у них на пути. Тонкие сучки с остатками листьев, срезанные лезвием, были поломаны и втоптаны в землю. Хирата поднял глаза и увидел на тропе куст с обрезанными ветками. Трава за ним опять была примята.
— Кто-то прокладывал путь, — сказал он и поспешил вперед.
Детективы шли следом. Хирата осматривал отпечатки ног на голой земле среди гниющих, сбитых грибов. Валяющиеся сучья отмечали места, где прорубались через низко нависающие над землей ветви деревьев. Затем Хирата наткнулся на небольшой блеснувший в траве предмет необычной формы. Он поднял его и понял, что держит в руках женскую сандалию с шелковым ремешком и толстой подошвой, покрытой красным лаком.
— Она скорее всего принадлежит Мидори, Рэйко, госпоже Кэйсо-ин или госпоже Янагисава, — заметил Хирата, загораясь надеждой. — Кто-то из них, видимо, обронил ее, когда похитители тащили их здесь.