Дворец вожделений
Шрифт:
Лично не задетый этим преступлением, Хосина, казалось, смаковал детали, и давнее неприязненное отношение к нему Сано еще больше усилилось. Впервые они столкнулись по делу об убийстве в Мияко. С тех пор как канцлер назначил Хосину начальником полиции, тот неизменно видел в Сано соперника, пытался доказать, что является лучшим детективом, и постоянно вредил ему. Конечно же, Хосина только порадуется несчастью Сано.
— На дороге во время нападения никого не оказалось, потому что всякое движение было приостановлено на дорожных заставах,
«Кто-то собрал большое количество людей и приложил немало усилий, чтобы организовать засаду», — отметил Сано.
— Ты можешь идти, — отпустил канцлер Янагисава лейтенанта Ибэ. — И останешься в замковых казармах на тот случай, если к тебе появятся дополнительные вопросы.
Как только стражник вывел Ибэ за дверь, сёгун взорвался:
— Я не понимаю, как вы можете, э-э, сидеть и чесать языками, когда моя мать находится, э-э, в руках этих жестких злодеев! Вы что, лишены сердец?
— Мы должны сохранять спокойствие, чтобы собрать все факты и решить, как действовать, — сказал канцлер Янагисава.
Цунаёси Токугава с негодованием уставился на него.
— Вам легко оставаться спокойным. Мы все знаем, что вы холодный, самовлюбленный болван, которому глубоко наплевать, если его жена, э-э, исчезнет с лица земли.
Сёгун души не чаял в Янагисаве, почти никогда не ругал его и обычно прощал все прегрешения, но волнение наполнило его ядом. Старейшины поморщились, услышав столь явное личное оскорбление, однако канцлер остался невозмутим.
— Я очень обеспокоен судьбой моей жены, — возразил он.
Сано прекрасно понимал, что Янагисава хотя и не любит жену, высоко ценит ее родство с Токугавой, обеспечивающее ему семейную связь с режимом. И горе тому, кто посмеет украсть что-то, принадлежащее Янагисаве.
Сёгун неуклюже поднялся на ноги.
— Я пошлю войска, чтобы спасти мать! — яростно прохрипел он.
Сано и Хирата тревожно переглянулись. Канцлер Янагисава нахмурился, а Хосина озирался с видом завзятого театрала, наслаждавшегося хорошей постановкой. Старейшины начали перешептываться.
— При всем моем уважении, ваше превосходительство, я должен высказаться против посылки войск, — подал голос главный старейшина Макино, ставленник канцлера Янагисавы и давнишний недруг Сано. У него было иссохшее тело и противное, похожее на череп лицо. — В письме содержится настоятельное требование не преследовать похитителей!
— Эти злодеи не смеют приказывать верховному диктатору Японии! — взревел сёгун.
— Они могут выполнить угрозу и убить женщин, — не сдавался Макино.
— Они не посмеют!
— Они уже посмели похитить вашу мать и перебить ее свиту, — напомнил канцлер Янагисава.
— Даже если мы узнаем, куда направились похитители, то не сможем ударить по ним, не поставив под угрозу жизни женщин, — сказал Сано, а Хирата согласно кивнул.
— Э-э, да. Вы правы. — Осознав всю безысходность ситуации, сёгун поник. — Но должны же мы что-то делать! —
— Могу я предложить замену военной операции? — почтительно проговорил канцлер Янагисава. — Мы с начальником полиции Хосиной сформировали особый отряд, подготовленный для выполнения опасных, деликатных поручений. Мы можем использовать его для поисков и спасения женщин.
Эта идея не понравилась Сано. Он знал, что отряд состоит из убийц, с помощью которых Янагисава рассчитывал удержаться у власти. Сано уважал их мастерство, но ни на грош не доверял им.
— Я возглавлю отряд! — Лицо Хосины горело рвением. — Похитители даже не заметят, как мы подойдем. Просто доверьтесь нам, и досточтимая госпожа Кэйсо-ин в самое ближайшее время вернется в Эдо.
Сано вовсе не улыбалось, чтобы Янагисава и Хосина взяли дело в свои руки. Их единственной целью было спасти Кэйсо-ин и, возможно, госпожу Янагисава. Им наплевать, если погибнут остальные женщины. Сано просто сжигала ненависть к Хосине. Начальник полиции видел в этом похищении хороший шанс для себя. Он не задумываясь пойдет к власти по трупам Рэйко и Мидори.
Сёгун просветлел, готовый, как обычно, поверить, что кто-то сможет решить за него все проблемы. Прежде чем он успел заговорить, Сано обрушился на канцлера Янагисаву:
— Я не позволю отстранить себя от этого дела.
— Я сделаю так, как сочту нужным, — с не меньшей злостью парировал Янагисава. — И вам запрещается возражать.
Бусидо — Путь воина — требовал от самурая беспрекословного подчинения господину и высшим начальникам. Однако в сложившейся ситуации Сано должен был нарушить кодекс, которому следовал всю жизнь.
— Хирата-сан и я не оставим наших жен в ваших руках, — заявил он.
— Неужели вы готовы доверить спасательную операцию сотне безответственных любителей, которых называете корпусом детективов? — усмехнулся начальник полиции Хосина. — Проще будет прямо сейчас приговорить женщин к смерти.
Старейшины начали совещаться между собой. Взгляд сёгуна перебегал с одного на другого: он пытался ухватить нить спора.
— Мы примем компромиссное решение, — наконец махнул он рукой, приказывая присутствующим замолчать. — Я пошлю свои войска! — Он ударил себя в грудь. — Вы поведете, э-э, элитный отряд, а вы возьмете своих детективов, — указал он сначала на Хосину, потом на Сано. — Вместе мы накроем похитителей и спасем мою мать.
Сёгуна так и распирало от величавой гордости. Однако Сано увидел, как его собственная тревога отразилась на лицах собравшихся, когда они представили себе хаос, который возникнет при осуществлении плана их господина.
— Это блестящая идея, ваше превосходительство, — проговорил канцлер Янагисава тем теплым, восхищенным тоном, который он использовал, когда был не согласен с сёгуном и собирался все сделать по-своему.
— Но… — подал голос начальник полиции Хосина.
Сано не стал терять время на придворные игры.