Дворянство. Том 2
Шрифт:
— Боюсь, этого я делать не стану, — мягко, однако непреклонно сообщил бретер.
Охрана подобралась, будто по команде, слегка перестроилась, охватывая полумесяцем бесстыдного пришельца. Блондин с интересом наклонил голову, как бы невзначай поправил ножны так, чтобы в случае чего быстрее выхватить свой нож.
— И что все это значит? — с брюзгливым недовольством спросил тетрарх, поджав губы. — Обычно на кол просятся другим способом.
— Сейчас прольется чья-то кровь, — предположил Раньян, вспомнив цитату Хель из пьесы. Он по-прежнему улыбался как человек, абсолютно уверенный в себе и в своем будущем. —
Король нахмурился и смерил мечника холодным взором. Телохранители начали переглядываться, и эти взгляды окончательно уверили гостя в том, что он все понял верно.
— Объяснись, — потребовал король.
— Мечи, — вновь улыбнулся Раньян.
— Я должен угадывать? — ядовито осведомился тетрарх.
Бретер склонился в изящном поклоне. Ответил:
— Видите ли, Ваше Высочество, современные «городские» мечи под одну руку обычно делают с развитым эфесом. Чтобы обеспечивать достойную защиту кисти, гарде следует быть двусторонней. Однако носить железку приходится ежедневно, а применять ее — намного, намного реже. Поэтому оружие, именуемое «костюмным» или «придворным» обычно делают с защитой лишь на одну сторону, так, что кольца и крюки закрывают ладонь только справа, на внешней стороне. Большой же палец остается открытым. Иначе ножны в перевязи на боку мешают.
— Бездна тайн открывается мне сегодня, — тетрарх изобразил беззвучные аплодисменты, но в глубине королевских глаз плескался тяжелеющий гнев.
— Терпение, мой господин, я уже подхожу к самому главному, — обнадежил Раньян. — Когда Вы оказали мне честь, удостоив своего внимания в прошлый раз, Ваши телохранители были вооружены, как и подобает людям их круга и обязанностей. Очень хорошие клинки, те, что всегда при хозяине, однако нечасто покидают ножны. Односторонние. А сейчас…
Бретер склонил голову, еще раз окинул взглядом дворян из свиты королевской пары.
— А сейчас я вижу шесть человек и пять мечей, которые сам бы взял, если бы знал в точности, что будет жарко. Что пальцы следовало бы поберечь от умелого противника.
Раньян криво усмехнулся половиной рта.
— У всех кольчуги под платьем. Толстые перчатки, красивые, однако не парадные. Пояса широкие, с накладками, чтобы прикрывать живот. Ваша охрана точно знает, что сегодня, быть может, придется кого-то убить. Я так понимаю, островитяне приплатили за мою голову?
Никто не спешил с ответом.
Бретер внимательно посмотрел на блондина с бритвой, затем на королеву и на то, как расположились телохранители, пятеро из шестерых. Подумал, что, в чем-то ошибся, чего-то не предусмотрел. Раньян сглотнул и уставился на тетрарха, а тот, в свою очередь, искоса глядел на супругу, да еще неприятно, подозрительно косился на собственную охрану. Вместо развивающегося диалога наступила немая сцена с переглядыванием в мрачной тишине, будто все (или почти все) участники готовы были к чему-то и каждый опасался начинать первым.
— Да. За такую сумму, которой ты не стоишь ни живой, ни мертвый, — согласился тетрарх. Он в свою очередь ухмыльнулся, желчно, без тени сострадания, однако Раньян видел печать неуверенности, что легла на одутловатое лицо короля.
— Но ты можешь избежать печальной участи.
—
— Мой дорогой муж, — с надменным высокомерием процедила королева. — Вы слишком терпеливы и внимательны к этому отбросу. Ваша прихоть — спрашивать, его же обязанность — отвечать.
— Да, моя дорогая, — согласился тетрарх. — Да. Да… действительно. Так вот, убийца…. ты можешь спастись… можешь… Если без утайки ответишь на вопросы. Свободу не обещаю. Жизнь — возможно.
И вновь странный косой взгляд тетрарха, брошенный на супругу. Как будто наблюдения бретера относительно снаряжения охраны внезапно навели монарха на некую думу, крайне опасную и неприятную.
— Черт побери, — пробормотал Раньян. — А ведь ошибся я…
Он вспомнил предыдущий визит, странную игру эмоций на бледном и злом лице королевы, как будто ей подсказали красивое решение сложной проблемы. Сделал шаг в сторону, заставив охранников снова дернуться, и поклонился Ее Высочеству, вполне искренне, без наигранности.
— Обычно я смотрю на заговоры… с особенного угла, — сказал он, обращаясь только к женщине в траурно-черном платье с огромными буфами на плечах. — Снизу, как наемный клинок. Редко удается видеть все, так сказать, в соединении. Браво. Отличная задумка.
— Благодарю, — едва заметно двинула подбородком Ее Высочество, и рубиновые серьги качнулись, отражая свет будто капли свежепролитой крови. Признание королевы было вполне искренним, без ее обычного высокомерия.
— Меня подкупили? — уточнил Раньян, игнорируя тетрарха, который пучил глаза и нервно тискал унизанные золотом пальцы. — Или это буйное проявление преступной натуры человека без врожденной чести?
Блондин встал рядом с покровительницей, готовясь в любое мгновение выхватить бритву.
— Подкуп, разумеется, — снизошла до ответа королева. В эти секунды бретер и дворянка говорили как равные, отдавая должное уму оппонента.
— Подкуп, организованный врагами моего господина мужа, мудрейшего из достойных, достойнейшего из мудрых.
— Понимаю, — одобрительно кивнул Раньян. — Император Оттовио и его приспешники? А в моем доме завтра найдут прельстительные письма и золото?
— Уже нашли, — подсказала королева.
— Мой слуга, — нахмурился бретер. — Могу ли я просить о милости? Отпустите его восвояси, это верный и достойный человек.
— Стоит ли о нем теперь беспокоиться?— легко взмахнула рукой женщина в черном
Тетрарх начал вставать, вытягивая вперед пухлые ладони, открывая рот для приказа или, быть может, для крика. Скорее для крика в надежде доораться до стражи за дверьми. Однако не успел закончить ничего. Один из охранников выхватил меч и без особых изысков ударил повелителя четверти мира по шее, разрубив ее до позвоночника. Тело еще не успело брякнуться, а двое иных телохранителей уже выхватили кинжалы и наперегонки кололи своего товарища, единственного, кто не взял настоящее боевое оружие и, соответственно, не был посвящен в заговор. Убиваемый глухо вскрикивал, булькая кровью из пробитых легких. Судя по шуму за дверьми, там тоже что-то происходило. Оставшиеся телохранители встали перед госпожой, защищая ее от бретера.