Двойная игра
Шрифт:
Милфонт. Ха!.. Ты что, смеешься?
Пройд. И не думаю. Шутки в сторону, я знал, что это тебя ошеломит: нынче в восемь часов она ждет меня в своей спальне.
Милфонт. Все дьяволы ада! Она потеряла последний стыд! Нет, эта женщина обезумела!
Пройд. Не хочешь ли отправиться на свидание вместо меня?
Милфонт. Клянусь небом, лучше в печь огненную.
Пройд. Стало быть, не хочешь. Да у тебя ничего бы и не получилось, здесь без меня не обойтись.
Милфонт. Что ты имеешь в виду?
Пройд. В виду? Что дама не будет разочарована. (В сторону.) Ха-ха-ха! Как он помрачнел! (Вслух.) Ну, ну, я, кажется, совсем
Милфонт. На какую уловку, ради самого неба, милый Пройд?
Пройд. Так вот: я иду на условленное свидание, а ты, выждав должное время, в самый критический момент входишь и застаешь меня с твоей тетушкой; ты яростно набрасываешься на меня, а я удираю через потайную дверь, которая заблаговременно останется незапертой. Было бы просто невероятно, если бы после этого ты не смог прийти с нею к согласию. Застигнутая врасплох, она будет полностью обезоружена и сдастся на милость победителя. Отныне и вовеки веков она будет тебя трепетать.
Милфонт. Я преклоняюсь перед тобою, добрый мой гений! Благодарение небу, я теперь не сомневаюсь, что злой рок бессилен отнять у меня мои упования!.. Мои упования! Мою уверенность!
Пройд. Итак, мы сойдемся здесь без четверти восемь, и я дам тебе точные инструкции.
Милфонт. И да сопутствует тебе удача во всем!
Уходят.
Сцена вторая
Там же. Входят с разных сторон Милфонт и Беззабуотер.
Беззабуотер. Милфонт, скройся с глаз: сейчас пожалует леди Слайбл, а я у нее не преуспею, если ты будешь в пределах видимости. Меж тем она только-только начала поворачивать на другой галс после того как я долгое время увивался за ней понапрасну.
Милфонт. Ну да, с чего бы это? Ведь она знает, что мне до нее дела нет.
Беззабуотер. В ответ на все мои подходы начинались разглагольствования о ее незапятнанном имени, ее добродетели, ее благочестии и прочее ханжество. Потом она поведала мне историю девятилетнего ухаживания за нею сэра Пола: о том, как он ночами напролет лежал во прахе у ее порога, о том, как он получил первый знак ее благоволения - клочок старой пунцовой юбки, который служил ему шейным платком, а в день бракосочетания был пущен на ночной колпак, каковой он с тех пор надевает со всей торжественностью в каждую годовщину брачной ночи.
Милфонт. Это я сам видел, как и весь соответствующий церемониал: в эту ночь он крадется на цыпочках к изножью кровати, как турецкий паша, которого, в знак особой милости, женили на троюродной племяннице султана и предоставили на сей раз полную свободу действий. Она тебе не рассказывала, на каком почтительном расстоянии держит его? Он мне признался, что за редчайшим исключением - я полагаю, в тех случаях, когда она опасается, что забеременела - он лишен всяких прав на супружеские милости своей жены. Как-то раз во сне он слишком свободно развалился и дал волю рукам; с тех пор его на ночь заворачивают в одеяло и, запеленав с руками и ногами, кладут в постель. Так он и спит - только борода наружу, ну словно русский медведь в снежной берлоге. Вы ведь с ним закадычные друзья, неужели он тебе никогда не изливал своих печалей? Дай срок, изольет.
Беззабуотер. Глупейшая история!.. Но что более всего меня обнадеживает, так это ее болтовня о множестве искушений, против которых она будто бы устояла.
Mилфонт.
Беззабуотер. Я и не отчаиваюсь; но на тебя она все же в обиде. Мне случилось с нею поболтать недавно, на маскараде у лорда Вздорнса - она меня, к моему удовольствию, узнала и не дала мне повода жаловаться на ее холодность; но одно дело женщина под маской, другое - она же с открытым лицом. Маска, скрывая лицо женщины, скрывает и ее истинные чувства.
Mилфонт. Наоборот, правильнее будет сказать, что только надевая маску, женщина сбрасывает с себя личину: ведь тогда она избавлена от необходимости краснеть и смущаться. Под маской женщина естественна, как в темноте, как наедине с собой. Сюда идут, я тебя покидаю. Куй железо, пока горячо, да смотри не ленись всовывать ей в руку billet doux {Записочку (франц.).}: ведь женщина не поверит в любовь мужчины, пока он не одуреет настолько, что начнет томиться ее отсутствием и примется расточать время на писание ей писем. (Уходит.)
Входят сэр Пол и леди Слайбл.
Сэр Пол. Мы спугнули ваши мысли, мистер Беззабуотер? Вы хотели вкусить приятность одиночества?
Безуабуотер. Приятность является мне в вашем обществе, сэр Пол, и я всегда буду счастлив усладить ею свое одиночество.
Сэр Пол. О дорогой сэр, вы изливаете на нас с женой, ваших покорных слуг, неиссякающий поток любезностей.
Леди Слайбл. Сэр Пол, что это за словеса? Вы дерзаете отвечать, беретесь за дело, которое следовало предоставить мне. Выказать такую неблаговоспитанность, принять на свой счет то, с чем мистер Беззабуотер адресуется ко мне! Чем вы, позвольте спросить вас, можете усладить чье бы то ни было одиночество? Я клятвенно заявляю перед лицом всего света, что ваша неотесанность заставляет меня краснеть от стыда!
Сэр Пол (тихо). Вы правы, дорогая; но не отчитывайте меня так громогласно.
Леди Слайбл. Мистер Беззабуотер, если бы о совершенно неученой особе оказалось возможным предположительно заключить, что она способна быть отнесенной к разряду тех, кто в состоянии дать достойный ответ на любезность, каковую вам угодно было адресовать особе, которая совершенно неспособна быть отнесенной по всем статьям к таковому разряду, то я покусилась бы на это скорее, чем на что бы то ни было иное. (Реверанс.) Ибо я не сомневаюсь, что ничто иное не доставило бы мне большего удовольствия. (Реверанс.) Но мне известно, что мистер Беззабуотер столь тонкий ценитель и столь изысканный джентльмен, что для меня решительно невозможно...
Беззабуотер. О небеса! Мэдем, вы повергаете меня в смущение.
Сэр Пол. Боженька ты мой! Какая утонченная женщина!
Леди Слайбл. Во имя создателя, сэр, я прошу снисхождения, мы, женщины, лишены сих преимуществ. Я сознаю свое несовершенство. Однако при том вы не откажете мне в позволении заявить открыто перед всем светом, что я чувствительнее, нежели кто бы то ни было, к знакам расположения и тому подобному; по каковой причине я заверяю вас, мистер Беззабуотер, что я, с оговоркой касательно моей добродетели, не знаю ничего в этом мире, в чем я могла бы отказать человеку ваших достоинств. Вы, конечно, простите мне бедность моего слога.