Двойник короля 11
Шрифт:
— Много лет назад я была девочкой. Родилась в Российской империи, в семье земельных аристократов, — слова выходили как-то с напором из её рта. — Меня похитили во время одного из конфликтов, привезли к монголам и…
— Сделали перевёртышем, — ответил я. — Пытали, мучили, меняли. Всё, пока маленькая девочка не стала тварью.
— Да! — выдохнула Изольда.
Её глаза наполнились влагой, но слёз не было. Во взгляде читалась застарелая боль — такая, которую время не лечит, а лишь загоняет глубже.
Интересно, сколько ей на самом
— А потом предыдущая сука умерла, и тебя повысили? — предположил я.
— Именно… — плечи женщины дрогнули. — Мне пришлось съесть мою «мать», чтобы получить её силу и знания.
Изольда отвернулась, глядя куда-то в темноту туннеля. Её руки мелко подрагивали.
— Какая интересная история, — хмыкнул я, ведь ожидал больше любопытных моментов.
— Ты не понимаешь, Магинский. Зелья подчинения, словно наркотик, которым меня поили. Я выполняла всё, что говорили, десятилетиями. Была рабом и послушной игрушкой, — обиженно ответила мать. — До меня способ превращения в перевёртышей был другим, более… — она сделала паузу. — Сложным, болезненным и неэффективным. Девочки сильнее страдали и чаще умирали.
Её голос на последнем слове дрогнул. Наигранно? Или она действительно переживает за своих… подопечных? Трудно сказать.
— Какая же ты добрая, — улыбнулся.
— Думаешь, мне приятно калечить детей? Менять их и делать такими, как я? — остановилась Изольда. — Нет! Это ад… Я его прошла. В помёте со мной было тридцать девочек, выжила только я одна. И моё превращение длилось долгих тринадцать лет. Я сходила с ума, пыталась убить себя.
Её тело содрогнулось, словно от физической боли. Руки машинально потянулись к горлу.
Верю ли я ей? Ну, под клятвой крови и подчинением она не должна мне врать.
— Надеюсь, ты не ждёшь, что я тебя пожалею? — уточнил.
— Конечно, нет… «Монстр! Тварь! Сука!» — как меня только не называли, — она горько усмехнулась. — Я лишь инструмент, которым пользовались. Ко мне относились хуже, чем к животному, потому что я перевёртыш! И ни то, и ни другое… Даже монголы нас презирают.
Я вспомнил Елену и Веронику — две сестрички-перевёртыши, которые сейчас служат мне. Они тоже прошли через эту мясорубку. Их детство было украдено, а сущность изменена навсегда. И всё же в девушках сохранилось что-то… человеческое. Может быть, и в этой твари осталась искра?
Ничего не ответил. Пока никакой полезной информации.
— Мои девочки, — продолжила говорить Изольда. — Ничего удивительного, что решили остаться с тобой. Пожили в роли людей, почувствовали, что это такое, — быть, как человек. А потом им попался ты… Тот, кто не смотрит, что мы твари. Тот, которому плевать на наши различия. Конечно же, они в тебя влюбились.
Вот только кажется мне, это всего лишь её манипуляция, очередная
— Как ты создаёшь перевёртышей? — задал я вопрос, решив перейти к сути. Все эти эмоциональные выверты мне не интересны.
— Нужна нетронутая девочка, желательно чем меньше, тем лучше, — скрипнула зубами Изольда. — До её месячных и открытия источника я ввожу им в кровь манапыль, начиная с малых доз и постоянно увеличивая, пока источник не откроется насильно.
Она говорила медленно, отчётливо произнося каждый слог.
— Когда магическое ядро формируется? — уточнил.
— Обычно через три-четыре месяца, — ответила Изольда, не поднимая глаз. — Это самый опасный период. Большинство девочек умирает именно тогда. Их тела не выдерживают нагрузку, а разум ломается от боли. Те, кто переживают этот этап, переходят к следующему.
Речь женщины изменилась на деловую, даже с нотками чего-то научного, словно это обычный эксперимент.
Впереди что-то зашуршало. Я остановился, прислушался. Один из паучков двинулся разведать обстановку — медленно, аккуратно. Я сосредоточился на его зрении: вроде бы ничего. Кивнул, и мы продолжили путь.
— Каналов ещё нет в теле ребёнка, поэтому использую кровь и части монстров, чтобы вырастить их, как у тварей. Это очень больно. Тело горит, разум путается, и так несколько лет. Дальше — пытки и боль с большими дозами манапыли. Тело получает свойства регенерации и скорости. И один из последних ингредиентов — яд скорпиозов. Он позволяет перевёртышам менять облик, — закончила она мысль.
— Ты используешь одинаковый состав для всех? — поинтересовался я. — Или каждый перевёртыш получает свою… особую формулу?
— Основа всегда одна и та же, — Изольда на мгновение задумалась. — Но я корректирую рецепт под каждую девочку. У всех разная выносливость, разный порог боли, разные скрытые таланты. Кому-то нужно больше яда змей, кому-то — крови волков. Это сложная алхимия, смешанная с инстинктами. Я чувствую, что именно нужно.
Интересно… Очень интересно. О большинстве деталей, о которых она говорит, я и сам догадывался, но вот про яд скорпиозов… Это действительно ценные сведения. Если токсин даёт способность менять форму, то какие ещё свойства может иметь?
— Скорпикозы, — произнёс я. — Они способны?
Вспомнил слова Лахтины про отца, который может принять любую форму живого существа, потому что он рух.
— Эти монстры уникальны, — улыбнулась Изольда. — Они могут при желании трансформироваться. Именно это свойство я улучшила и сделала процесс создания перевёртышей быстрым, менее болезненным.
Она подошла ближе, и её глаза сверкнули в полумраке:
— Ты ведь тоже заинтересовался этой способностью, не так ли? Я вижу по твоему лицу. Хочешь знать, как это работает, как можно использовать эту силу.