Двойник короля 15
Шрифт:
— Но прецедент… — начал Нессельроде.
— Прецедент мы создадим сами, — перебил его адвокат.
Шереметев сделал паузу:
— Действия против графа — позор для всей системы. И мы должны это исправить.
Багратион тоже поднялся:
— Согласен. Если не защитим графа, завтра то же самое может случиться с любым из нас.
— Поддерживаю, — встал Нессельроде. — Произвол должен быть наказан.
Шереметев обратился к судье:
— Ваша честь, мы готовы огласить решение.
—
— Сейчас.
— Но это историческое решение! Вы уверены?
— Абсолютно, — твёрдо ответил Шереметев.
Судья взял молоток, стукнул по столу:
— Тогда слушаю решение суда равных в присутствии представителя монаршеской крови.
Зал замер. Тишина стала абсолютной, даже дыхание было слышно.
Шереметев выпрямился во весь рост. Голос его зазвучал торжественно:
— Мы, военные земельные аристократы Российской империи, на суде равных, рассмотрев требование графа Павла Александровича Магинского о предоставлении автономии…
Пауза. Сердце стучало так громко, что казалось, его слышит весь зал.
— На основании нарушения государством пакта о воинской службе…
Ещё одна пауза. Присяжные смотрели друг на друга.
— И учитывая исключительные обстоятельства дела…
Шереметев глубоко вдохнул:
— Принимаем решение: разорвать договор рода Магинского с империей и предоставить его землям статус автономной территории!
Зал взорвался. Такого грохота не было за всё время суда. Зрители кричали, плакали, размахивали руками. Журналисты строчили в блокнотах, дворяне переглядывались с ужасом и восхищением.
Судья сидел белый как мел. Руки дрожали так сильно, что он не мог взять молоток.
— Это… Это окончательное решение? — прошептал он.
— Окончательное и обжалованию не подлежит! — твёрдо ответил Шереметев.
Ростовский встал:
— Как член императорской фамилии подтверждаю законность принятого решения.
Князь повернулся ко мне:
— Граф Магинский, поздравляю! Ваши земли теперь автономны.
Сюсюкин подошёл с сияющим лицом:
— Мы сделали это! Мы действительно сделали это!
Адвокат был на грани слёз от счастья.
Я встал и поклонился присяжным:
— Благодарю вас, господа! Вы защитили не только меня, но и права всех земельных аристократов.
Шереметев кивнул:
— Мы сделали то, что правильно и что должно было быть сделано давно.
Зал постепенно успокаивался. Зрители расходились, всё ещё обсуждая произошедшее. Журналисты бежали телеграфировать новость в редакции.
Судья собрал документы дрожащими руками:
— Заседание… Заседание объявляю закрытым, — проговорил он едва слышно.
Мы направились на выход —
Первый же глоток уличного воздуха ударил в лёгкие свободой. Я остановился на ступенях здания администрации, закрыл глаза и глубоко вдохнул. Пахло листвой, дымом от заводских труб и… свободой. Странное ощущение, когда понимаешь: ты больше не подданный императора. Не полностью, конечно, но автономия — это уже совсем другое дело.
Торжество момента тут же сменилось анализом ситуации. Конечно, приятно, что в этой битве я выиграл. Получил даже больше, чем планировал. Меня не только оправдали, я обрёл по факту полную, стопроцентную независимость. Теперь моя земля только моя, жила с кристаллами принадлежит только мне. Но у всего есть своя цена…
На ступенях здания суда собралась толпа — журналисты с блокнотами наперевес, любопытные зеваки, чиновники с кислыми лицами. Вспышки фотоаппаратов слепили глаза, голоса сливались в нестройный хор:
— Граф Магинский! Прокомментируйте решение суда!
— Что вы планируете делать с независимостью?
— Правда ли, что заключите союз с турками?
Я молча спускался по ступеням. Пусть пишут что хотят. Сегодня вся столица будет кричать о том, что в стране появился независимый аристократ. О том, что система дала трещину.
Ростовский… Его попытались задвинуть, и он ответил. Это огромный удар, который мы нанесли императору. Уже сегодня весь город будет гудеть. Завтра — вся империя.
В толпе мелькали злые лица. Кто-то явно был недоволен исходом суда. Несколько человек в дорогих костюмах стояли поодаль, что-то яростно обсуждали. Видимо, представители тех родов, которые рассчитывали поживиться моими землями после осуждения.
Двору придётся начать работать, а монарху — искать тех, на кого он повесит всех собак. Не осудит же себя император? Но и просто кого-то подсунуть не получится. Придётся лишаться высокопоставленных военных и дворян — жертва, которую необходимо заплатить за свои действия. Но это только начало.
У меня не было иллюзий относительно князя. То, что он сделал… не ради меня, а ради себя и страны. Он по факту оправдал себя в роли генерала. И то решение монарху теперь придётся пересматривать.
Ростовский получит новое влияние и власть. Не совсем то, что планировал император. Единственное, чего я не понимаю: почему князь, имея депеши об участии кого-то из столицы, молчал до самого конца? Страховка на случай, который с ним произошёл? Вероятно, да. Умный мужик, всегда держит козыри в рукаве.