Двойник короля 19
Шрифт:
Дядя Стёпа продолжал чем-то заниматься — бренчал, собирал, разбирал, бубнил. Мужик справлялся с проблемой по-своему — за делом. Звуки его работы действовали успокаивающе: методичное позвякивание стекла, шорох бумаги, тихое бормотание. Старый алхимик не привык сидеть без дела. Даже перед лицом смерти он продолжал работать, искать, пробовать.
В голове начал формироваться план — ещё смутный, неполный, но уже с контурами решения. Нужно больше информации.
Через десять минут появились Жора и Василиса. Время растянулось. Казалось,
Женщина посмотрела на Лампу и потом поморщилась. В её глазах читалась смесь страха и отвращения. Она знала, что такое Зло. Знала лучше, чем кто-либо из присутствующих.
Волосы растрёпаны, одежда наспех накинута. Её явно вытащили откуда-то в срочном порядке. Жора стоял за спиной — молчаливая, неумолимая сила. Его лицо не выражало ничего, но в глазах читался вопрос. Он ждал объяснений.
— Подойди! — приказал я.
Василиса замерла, в её глазах мелькнул страх. Женщина знала, что я могу сделать. Знала, что не колеблюсь, когда дело касается безопасности рода.
Медленно, сопротивляясь, она шла в мою сторону. Каждый шаг — борьба с собственным страхом. Подол платья шуршал по бетонному полу, руки сжаты в кулаки, ногти впиваются в ладони. Пытается сохранить контроль, но тело выдаёт её — дрожь в коленях, учащённое дыхание.
Положил ладонь ей на грудь и выпустил яд — всё, что накопилось в источнике. Энергия потекла по руке, сконцентрировалась в ладони, проникла сквозь ткань одежды. Почувствовал, как Василиса вздрогнула от контакта. Зелёная магия тут же распространилась по телу. Сколько всего я накопил за это время — убийственный коктейль. Ничего не жалко такому «дорогому» моему сердцу человеку.
Мать схватилась за место, где я прикоснулся, упала. Лицо исказилось от боли и шока. Начала отползать, пятилась назад и работала только ногами. Юбка задралась, обнажив белые колени, а за ними и нижнее бельё. В глазах страх — чистый и незамутнённый, животный. Инстинкт самосохранения взял верх над гордостью.
— Ты… — губы дрожали, голос срывался. — Что ты сделал?
Я встал со стула. Тело слегка затекло от напряжения, в висках пульсировало. Каждый мускул, каждый нерв требовал действий — бить, крушить, уничтожать. А потом спать. Долго, чтобы меня никто не трогал.
— В тебе мой очень сильный яд, — ответил правду.
Смотрел на неё сверху вниз. Не испытывал ни жалости, ни сожаления. Просто ещё один ход в большой игре: её жизнь против жизней моих людей. Математика проста.
— С твоим одиннадцатым рангом у тебя два дня, я думаю. Плюс ещё артефакт подчинения… Да, не больше. После ты умрёшь, но перед этим испытаешь много приятных впечатлений. Считай моим подарком «любимой» маме.
Последнее слово выплюнул, как что-то горькое. «Мама» — какая насмешка. Она никогда не была матерью.
— За что? — спросила женщина.
В голосе звучало недоумение — искреннее, неподдельное. Словно не понимает, как можно с ней так обращаться. Я даже немного удивился. Она это серьёзно?
—
Каждое слово — гвоздь в крышку её гроба. Не угроза, а констатация факта, деловое предложение. Услуга за услугу, жизнь за информацию.
— Я! — вскочила Василиса.
Задница голая, в трусах, а ей плевать. В такие моменты стыд и приличия отступают перед лицом смерти. Глаза горят, слёзы катятся по щекам. Макияж размазался, создавая гротескную маску.
Жора… Вот это человечище. Он подошёл и, словно маленькой девочке, поправил юбку. Сухо, машинально, ни тени смущения или неловкости. Просто порядок должен быть во всём, даже в такой ситуации.
Мой взгляд задержался на нём. Лицо неподвижное, как высеченное из камня. Только в глазах что-то промелькнуло. Понимание? Одобрение? Трудно сказать. Но он на моей стороне. Всегда был, всегда будет.
— Шанс стать полезной у тебя один. Сейчас, — продолжил, возвращаясь к Василисе. — Ну, либо… Се ля ви. Император забрал моего человека и впихнул в него Зло. Видимо, смог тебе найти замену. Там девушка помоложе, даже девственница. Ты ему больше не нужна, мне тоже.
Бил по больному — намеренно, холодно, расчётливо. Ревность, страх, отчаяние — всё использовал как оружие. Каждое слово выбирал с точностью хирурга, препарировал её гордость, самооценку.
— Павел, прошу! — упала она на колени.
Её руки протянулись ко мне. Ногти длинные, ухоженные, лак местами облупился, дрожат. Золотой браслет сполз к запястью — дорогой, тонкой работы. Подарок императора? Теперь это неважно.
— Десять минут, — устало выдохнул. — Вон с тем рыженьким говори. Если ничего не сможешь дать, то… Жаль.
Я сел на стул и закрыл глаза. Нужно собраться. Пытался и сам найти какое-то ещё решение.
Василиса что-то говорила Дяде Стёпе. Голос дрожащий, сбивчивый, слова налезали друг на друга. Она никогда не была так испугана, в таком отчаянии. Алхимик слушал, кивал, иногда задавал вопросы. Деловой подход, никаких эмоций.
«Казимир!» — всплыло в голове.
Я поднялся и вышел. Воздух в коридоре свежее, но не намного. Весь комплекс пропитан запахом химикатов и магии. Приказал за мной никому не следовать, даже Жоре. Особенно Жоре. То, что я собираюсь сделать, должно остаться между мной и Казимиром.
Шаги эхом разносились по пустым коридорам. Свет мигал, работал с перебоями. Война вносит свои коррективы даже в такие мелочи.
Добрался до ближайшего домика — маленького строения на окраине комплекса. Раньше здесь жили младшие алхимики, теперь пусто — все мобилизованы для работы. Выгнал охотников и закрылся. Двое мужчин, дежуривших у входа, только кивнули и отошли, не задавали вопросов.