Двойник
Шрифт:
Йошима закончил надписывать банки с образцами и, обернувшись, увидел Мауру у себя за спиной.
– Вам что-нибудь нужно, доктор Айлз? – спросил он. В его голосе, как и в выражении лица, уже не было и намека на то, что произошло между ними. Перед ней стоял тот самый Йошима, которого она всегда знала: спокойный и умелый, готовый в любой момент предложить помощь.
Она ответила тем же. Достала из конверта рентгеновские пленки, которые принесла с собой, и разместила на экране проектора те, что принадлежали Никки Уэллс.
– Надеюсь, ты помнишь это
– Имя жертвы?
– Никки Уэллс.
Нахмурившись, он посмотрел на снимки. И сразу его внимание привлекли кости плода в области материнского таза.
– Это та беременная женщина? Убитая вместе с сестрой?
– Значит, ты помнишь.
– Оба трупа сожгли?
– Верно.
– Я помню, вскрытие делал доктор Хобарт.
– Я незнакома с доктором Хобартом.
– Конечно, он ушел от нас за два года до того, как пришли вы.
– А где он сейчас? Я бы хотела поговорить с ним.
– Ну, это проблематично. Он умер.
Она нахмурилась.
– Что?
Йошима печально покачал головой.
– Доктор Тирни очень тяжело переживал его смерть. Чувствовал себя виноватым, хотя выбора у него не было.
– Что случилось?
– Были некоторые... проблемы с доктором Хобартом. Сначала он подевал куда-то несколько предметных стекол со срезами, потом потерял какие-то органы, и семья убитого узнала об этом. Они подали на нас в суд. Был скандал, о нас пошла дурная слава, но доктор Тирни горой стоял за него. А потом из сумки одного из наших работников пропали лекарства, и выбора у него не осталось. Он попросил доктора Хобарта написать заявление об уходе.
– А что было дальше?
– Доктор Хобарт пошел домой и проглотил пригоршню оксиконтина. Его хватились только через три дня. – Йошима сделал паузу. – Никто из наших не хотел делать вскрытие.
– А его компетентность подвергалась сомнению?
– У него могли быть ошибки.
– Серьезные?
– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
– Я думаю, может, он пропустил это. – Она ткнула в рентгеновский снимок. На яркое серебро в лобковой кости. – Его отчет по Никки Уэллс не объясняет этого металлического просветления.
– На снимке просматриваются и другие металлические тени, – заметил Йошима. – Вот здесь виден крючок от бюстгальтера. А это похоже на застежку.
– Да, но посмотри на латеральный вид. Этот кусочек металла находится внутри кости, а не лежит на ней. Доктор Хобарт ничего не говорил тебе по этому поводу?
– Что-то не припоминаю. А в отчете ничего не сказано?
– Нет.
– Должно быть, он не придал этому значения.
"Выходит, на судебном процессе против Амальтеи этот вопрос не поднимался", – подумала Маура. Йошима вернулся к своим делам, расставляя емкости и лотки, собирая необходимые бумаги. Хотя в нескольких шагах на столе лежала мертвая женщина, внимание Мауры было приковано не к свежему трупу, а к снимкам Никки Уэллс и ее нерожденного ребенка, соединенных огнем в однородную
"Зачем ты сожгла их? В чем смысл?" Возможно, Амальтея с удовольствием наблюдала за тем, как их пожирает пламя. А может, надеялась на то, что огонь уничтожит что-то еще – улики, которые она хотела скрыть.
Маура перевела взгляд с дугообразного черепа зародыша на яркий осколок, внедренный в лобковую кость Никки. Осколок был тонким, как...
"Кончик ножа. Обломок лезвия".
Но Никки погибла от удара в голову. Зачем ковырять ножом жертву, которой только что домкратом размозжили череп? Маура еще раз взглянула на серебристый осколок, и вдруг ее поразила страшная догадка – догадка, от которой холодок пробежал по спине.
Она прошла к телефону и нажала кнопку интеркома.
– Луиза!
– Да, доктор Айлз.
– Ты не могла бы соединить меня с доктором Далджитом Сингхом? Это судмедэксперт из Огасты, штат Мэн.
– Не кладите трубку. – И уже через мгновение: – Доктор Сингх на линии.
– Далджит! – воскликнула Маура.
– Нет, я не забыл, что должен тебе ужин! – ответил он.
– Возможно, это я буду должна тебе ужин, если ты сможешь ответить на один вопрос.
– О чем речь?
– О тех останках, что мы откопали в Фокс-Харборе. Ты еще не идентифицировал их?
– Нет. Это может занять некоторое время. В сводках о пропавших по округам Уолду или Ханкок нет никого подходящего. Либо эти кости очень старые, либо люди не местные.
– Ты еще не запрашивал НЦКИ? – спросила она.
Национальный центр криминальной информации под эгидой ФБР представляет собой банк данных по всем пропавшим гражданам страны.
– Запросил, но, поскольку я не могу сузить поиск до определенного десятилетия, мне пришла целая кипа списков. Все записи по региону Новая Англия.
– Возможно, я смогу помочь тебе сузить параметры поиска.
– Каким образом?
– Укажи им период с пятьдесят пятого по шестьдесят пятый годы.
– Могу я спросить, почему ты вышла именно на это десятилетие?
"Потому что в этот период моя мать жила в Фокс-Харборе, – подумала она. – Моя мать, которая убила и тех людей".
Но она ответила совсем иначе:
– Простая гипотеза.
– Ты страшно загадочна.
– Все объясню при встрече.
Риццоли наконец уступила руль, но только потому, что они ехали в "Лексусе" Мауры, двигаясь на север в направлении трассы Мэн – Тернпайк. Ночью с запада подошел грозовой фронт, и Маура проснулась от шума дождя, барабанившего по крыше. Она приготовила себе кофе, прочитала газету – привычный утренний ритуал. Как быстро возвращаются старые привычки, пусть даже перед лицом страха. Прошлой ночью она решила не оставаться в мотеле и вернулась домой. Заперла все двери, оставила зажженным свет на крыльце – пусть слабая, но все-таки защита от ночных опасностей. Несмотря на разыгравшуюся бурю, спала она спокойно и проснулась с ощущением, что вновь стала хозяйкой собственной жизни.