Двойной агент. Записки русского контрразведчика
Шрифт:
У КАЖДОГО СВОЙ ПЕЧАТНЫЙ СТАНОК
Почтенного возраста служащий Центральной государственной кассы сидел за барьером, обменивая банкноты, которые время от времени протягивали ему посетители. Человек, стоявший снаружи, просовывал в окошко все новые и новые листы рублевых банкнот; четыре листа, пять, десять — всего восемьдесят тысяч рублей.
«Странно, — подумал старый кассир, — эти банкноты, кажется, гораздо меньше, чем другие».
— Подождите минуточку, — сказал он и быстро скрылся за дверью контрольной лаборатории. Здесь он сразу же увидел, что на бумаге нет водяных знаков и что на каждом листе напечатано по шестнадцать
Он вернулся к окошку и предложил обменять остальные банкноты. В тот момент, когда посетитель передавал их кассиру, подошедшие сотрудники кассы задержали его. Он сразу во всем признался и выдал своих сообщников. Их немедленно арестовали, а печатный станок конфисковали. Преступники успели пустить в обращение три с половиной миллиона банкнот; остальные были изъяты. Первое время негодяи использовали настоящую бумагу из государственной типографии, и подделки практически невозможно было отличить от настоящих денег. Но однажды, отмечая свой успех, они выпили лишнего и, забыв об осторожности, стали печатать деньги на любой бумаге, какая подходила по формату для станка. Фальшивомонетчикам дали по году исправительных работ, а семь миллионов фальшивых банкнот были конфискованы, проведены через Государственную кассу и пущены в обращение как настоящие.
В другой раз в руки ЧК попался крупный спекулянт. Для того чтобы оценить масштабы его операций, чекисты предложили освободить его за один миллион рублей. Спекулянт заплатил не моргнув глазом. Неделю ему позволили наслаждаться полной свободой. Потом снова арестовали и повторили тот же маневр, На этот раз с него потребовали два миллиона. Спекулянт расстался с деньгами так же легко, как и в прошлый раз.
«Ага, — подумали чекисты, — это и, правда, крупная дичь».
Арестовав его в третий раз, они потребовали пять миллионов рублей. Спекулянт задумался, поколебался и попросил два дня отсрочки. Те согласились, и ровно через два дня, минута в минуту, деньги лежали на столе. Это была настоящая сенсация.
— Этот человек искусный мошенник! Чем же надо спекулировать, чтобы так быстро собрать такие огромные суммы?
Дав несчастному немного опомниться, они потребовали новой жертвы.
— Сколько на этот раз? — спросил прохиндей. — Десять миллионов!
— Нет, это невозможно. Столько мне не осилить.
— Очень хорошо, тогда выбирай: или деньги или к стенке.
— Вы дадите мне время собрать деньги?
— Пять дней.
— Да вы что?! Мне нужно не меньше двух недель!
— Хорошо, неделя! И ни дня больше, иначе — к стенке!
Неделя прошла, и спекулянт явился в ЧК. Под мышкой он нес огромный сверток, а за ним шли два парня и тащили что-то тяжелое. Запыхавшийся спекулянт остановился перед изумленными чекистами и попросил у них прощения.
— Здесь семь миллионов, — сказал он. — На большее у меня не хватило времени. Остальное можете допечатать сами. Станок я захватил с собой.
СОВЕТЫ СПЕКУЛИРУЮТ НА ФОНДОВОЙ БИРЖЕ
В 1917—1921 годах среди населения укоренилось мнение, что все денежные знаки, кроме царских рублей, — фальшивка, кто бы их ни печатал. Был период, когда дензнаки печатались только с одной стороны листа и мало чем отличались от бутылочных этикеток. Любую хозяйку, у которой имелась такая бумажка достоинством в пятьсот или тысячу рублей, интересовало одно: удастся ли обменять ее на фунт конины; происхождение купюры ее мало волновало.
Для русских все это не имело особого
Французское министерство по делам колоний выступило с официальным заявлением, в котором говорилось, что в 1926 году в одном из портов Франции встал на якорь для погрузки угля советский пароход «Ереван». После отплытия парохода обнаружилось, что капитан расплатился за уголь фальшивыми деньгами.
Чекист Сумароков, бежавший в 1924 году из советского посольства, сообщил германским властям, что в иностранном отделе финансового управления ВЧК ему выдали для распространения за рубежом фальшивые румынские леи. Однако большевики не ограничивались печатанием фальшивых банкнот, они занимались и подделкой акций.
Хорошо известен, к примеру, парижский скандал, когда на биржу попало значительное количество фальшивых акций компании «Ленские золотые прииски». Уже в ходе предварительного расследования было установлено, что акции изготовлены в Москве. Подделка была настолько искусной, что отличить фальшивые акции от настоящих было крайне трудно. За исключением британской печати и подписи британского директора компании, подделка была почти безукоризненной. Очевидно, акции печатались на государственном предприятии.
Из показаний обвиняемых, свидетелей, других материалов было ясно, что кроме тех, кто был арестован парижской полицией, в деле замешан кто-то еще, причем в гораздо большей степени. Этот человек положил в банк акции «Ленских золотых приисков» на сумму более двух миллионов франков, то есть он привозил во Францию целые мешки акций и ни разу не попался. Он чувствовал себя в полной безопасности, укрываясь в советском посольстве. А этим таинственным держателем акций был помощник народного комиссара. Французские власти были прекрасно осведомлены о нем, но не трогали украденные им деньги, которые надежно хранились в парижском банке. Их, видимо, нисколько не интересовало это обстоятельство, раз они позволили ему беспрепятственно перевести деньги в Берлин.
Этот человек, как я уже говорил, был помощником Раковского, и пока продолжалась французско-советская конференция, Раковского с его помощником, разумеется, и пальцем нельзя было тронуть.
Французская пресса была убеждена, что изготовление в Москве фальшивых акций Ленских приисков являлось частью заговора большевиков против иностранных держателей русских ценных бумаг. План был разработан на двух заседаниях февральской сессии Совета народных депутатов. Прежде всего, необходимо было, чтобы владельцы российских государственных облигаций поверили, что в отношении царских долгов скоро будет достигнуто соглашение. Это поднимет цены на акции, и тогда рынок наводнят поддельными бумагами, обман раскроется, мелкие акционеры будут принесены в жертву, а все обещания взяты назад.