Двойной портрет
Шрифт:
– Есть… Только ехать надо.
– Куда?
– К горпарку.
– Так, подруга, давай-ка бежим со мной. Я здесь стоять не собираюсь целый день, а дождь, похоже, нескоро кончится. Пошли со мной, я тебя отвезу.
– Нет, что вы, не надо! – испуганно замахала она руками. – Не стоит.
– Хватит, короче! – рявкнула я на нее и, выждав момент, когда ливень немного стих, схватила Любу за руку.
– Бежим!
Мы рванули под дождем к моей машине, которую я оставила у Людмилы во дворе. Через пару минут, промокшие, мы уже влезали в нее. Люба испуганно
Я выехала на центральную улицу и спросила у Любы:
– Куда дальше?
– Прямо, – отозвалась она. – Потом покажу.
Мы ехали минут семь, пока Люба не сказала:
– Вот здесь остановите!
Я высадила ее возле частного сектора, который по непонятной причине еще сохранился в центре города и представлял собой жалкое зрелище.
Люба выскользнула из машины и нырнула в один из закоулков, я даже не успела разглядеть, в какой. Да, привыкла, бедняжка, шарахаться от людей. Видно, здорово ее жизнь потрепала. Ох, не дай бог когда-нибудь дойти до жизни такой! От этой мысли меня аж передернуло.
Я вспомнила Людмилу, потерявшую Кристину, и невольно вздрогнула. Как бы Люде не повторить судьбу этой женщины. Нет, конечно, это самый крайний случай, но все же… Надо будет поговорить с Ольгой и попросить ее провести для Людмилы сеанс. А то как бы не кончилось дело плохо.
Ведя машину, я переваривала все, что узнала за сегодняшний день. Более всего меня напрягала необходимость ехать в Москву. А ехать необходимо – других зацепок я не видела. Короче, сегодня на работе я узнаю, смогут ли мне дать отпуск на пару дней, и если нет, то пошлю Ольгу. Пусть, в конце концов, пошевеливается, а не по парикмахерским ходит!
Приехав домой, я первым делом позвонила Ольге.
– Это я, – начала я разговор. – Чем занимаешься?
– Сижу… – послышался жалобный голос Ольги. – Вернее лежу. Встать даже не могу.
– Что это еще с тобой?
– У меня компресс на голове. Ты же меня вчера так расстроила! Ушла, даже не попрощавшись! А я очень остро реагирую на такие вещи, ты же знаешь.
– Ох ты, какие мы нежные! – сразу же взяла я твердый тон. Ольге только дай волю – сейчас развезет на два часа свое нытье и жалобы на жизнь. Поэтому я сразу же опустила ее на грешную землю. Я даже ничего не буду спрашивать на работе – я пошлю в Москву Ольгу.
– Короче, так, подруга, – заявила я ей, прерывая охи-вздохи. – быстренько лечись, приходи в себя, ты едешь в Москву.
– Куда? – Я прямо увидела, как вытаращилась Ольга, подскакивая на постели, а компресс у нее съехал набок.
– В Москву, – спокойно повторила я. – Я сейчас тебе все объясню.
И я рассказала Ольге об истории с Сергеем Перехватовым.
– Поля, а где же я его там найду? – растерянно спросила сестра.
– Ой, да неужели это так трудно! В адресном столе спросишь. Правда, мы не знаем отчества, зато приблизительно год рождения. И потом, он живет где-то в Химках. А я не думаю, что там на каждом шагу встречаются
– А где я там буду жить? – не унималась Ольга.
– Так, ты в конце концов, работать будешь или нет?
– Буду, буду, – сейчас же согласилась Ольга.
– Ты сможешь остановиться в гостинице. Людмила оплатит все расходы. Только ты уж там не самую дорогую выбирай. Кроме того, запросто можно снять квартиру. Да я уверена, что тебе прямо на вокзале предложат.
– Но, Поля, мне не хочется разорять Людмилу!
– Ну, тогда есть третий вариант… Ты можешь остановиться у отца!
– Что? – вот этого Ольга никак не ожидала.
Дело в том, что наш досточтимый папаша, Андрей Витальевич Снегирев, развелся с нашей мамой давным-давно. И благополучно переселился в Москву. Вернее, сперва переселился, а потом уж развелся. Нас он никогда к себе не звал. Периодически мы получали от него поздравительные открытки с красивыми фотографиями, но встречаться не встречались.
Правда, не так давно я, будучи в Москве по одному делу, совершенно случайно столкнулась с папашей. Встреча была не очень теплой, но мне помогла. И папочка даже любезно предложил нам приезжать к нему. Видимо, надеясь, что мы предложением не воспользуемся никогда. А вот мы возьмем и воспользуемся, мы люди не гордые.
Так я и сказала Ольге.
– Никогда! – с пафосом ответила на это Ольга, напомнив мне Кису Воробьянинова, отказывающегося просить милостыню.
– Тогда живи на вокзале, – предложила я.
Ольга только вздохнула, потом промямлила:
– Ладно, поглядим там. А когда нужно ехать?
– Вот это деловой разговор! – одобрила я ее. – Пока я тебе точно не могу сказать, когда, но скорее всего, завтра. Чего время-то тянуть? Я постараюсь достать билеты – ты, конечно же, этого сделать не в состоянии. Возможно, попрошу Жору посодействовать. И вперед, девочка!
– Поля, а что мне ему сказать?
– Кому? – не поняла я.
– Ну, этому… Сергею… Как его, Пересветову, что ли?
– Пе-ре-хва-то-ву! – по слогам повторила я. – Запиши фамилию непременно, а то будешь там неделю искать какого-нибудь Перепелкина, удивляясь, что не можешь найти!
– Так что мне сказать Перехватову?
– Господи, Оля, ну откуда же я знаю? Подумай сама! Ты же психолог, в конце концов! Выясни, не был ли он в Тарасове несколько дней назад. И вообще, прощупай, что за отношение было у него к Кристине? Может, он ее люто ненавидел за что-то?
– Ладно, – обреченным голосом ответила сестра. – Я постараюсь.
– Ну вот так! – удовлетворенно ответила я. – А теперь пока, мне на работу пора.
– Пока! – грустно ответила Ольга, вешая трубку.
На работе все было отлично, я на всякий случай все-таки уточнила, смогут ли меня отпустить, потому что боялась, как бы у Ольги в спешном порядке не началась депрессия, гонконгский грипп или размягчение мозга. Мне сказали, что четыре дня за свой счет я могу получить легко. Хорошо, будем иметь это как страховочный вариант.