Двойной Вася без сахара 1
Шрифт:
сердце расцвел обжигающий цветок счастья, я бросилась на шею Василию: - Мы победили! Ура!
И, прежде чем успела подумать, прижалась к его губам. Внизу мгновенно всё встало колом, по телу прокатилась волна
выжигающей всё на своём пути страсти, тело в руках похрустывало, но хотелось сжать его ещё сильнее, а ещё лучше
подмять и… От мыслей и образов, которые обрушились на меня, покраснел даже ролекс! О нет… Кажется, я не только в
мужском теле… я становлюсь мужиком?!
От мысли, что чем
пропустило сразу несколько ударов. Надо найти этого дедмороза! И немедленно!
Глава 19
Василий
Ну и хоромы этот «аристократ» с района себе отгрохал! Мы плутали по коридорам и комнатам. Я всегда удивлялся, зачем
человеку столько пустующих комнат, в которых он может не появляться месяцами. Но свои мозги никому не вставишь.
Очередная дверь открываться отказалась. Но за ней отчетливо слышалась возня. По-молодецки ухнув, Василиса пробила
моим плечиков нам вход. Втягивается моя девочка. И черт, так приятно звать ее моей. И ребенок внутри тоже мой. Глупая
улыбка растянула губы, и тут же пропала. Е-мое. похоже, мы реально вовремя. Связанный Эдуард с кляпом во рту таращился
на нас круглыми глазами, что-то мычал и явно пытался освободиться.
– А ну-ка!
– я выдернул кляп.
И. не стесняясь присутствия дамы, Эдуард изрыгнул из себя «благодарность»: - Какого (цензура)? Я (цензура), те уроды (цензура) (цензура), бабло отгрохал (цензура)…
Ваилиса опять покраснела, а я даже заслушался. Как стелет, шельмец! Оказывается, Эдик тоже развлекался! Заказал себе
инсценировку спасения бедного, обиженного братками бизнесмена. Судя по мускулистости ряженых, я даже примерно
представляю, как его должны были утешать.
– Захлопни пасть!
– рявкнул, когда слушать, кроме мата стало особо нечего.
– Лучше скажи, где найти того, кто тебе этот, -
достал из сумочки обломки праздничного ХУ и потряс ими перед его носом, - продал?!
Эдуард икнул. Посмотрел на меня недоверчивым взглядом, потом на Васеньку мою красную, извращенец жирный, потом на
ХУ, с которым я застыл, как статуя свободы с факелом, потом снова на Васеньку. И вдруг, совершенно неожиданно, по
заросшей щеке скатилась крупная, как орех слеза.
– Рабочий, значит, - шмыгнул Эдуард и заплакал. Настолько горько, что и у меня сердце защемило. А Васенька так вообще
присела рядом, и как маленького, по головушке своей, то есть моей… тьфу! Нашей ладонью.
– А я думал, брехал он мне, морда продажная, - продолжал плакать Эдуард, - Нет, ну в то, что залететь баба может даже с
презиками и колёсами, верил, но про обмен телами ведь сказки все! Цену набивал (цензура). А оно воно как! Да если бы я
знал… Сам бы…
–
– взвился я.
– Да, - шмыгнул Эдуард, - Ты ж мне Васька, десять лет назад подлянку устроил. Бабу мою увел. . кобель…
Василиса метнула на меня гневный взгляд, а я стыдливо потупил глазки. Ничего не помнил. Ни Эдуарда десять лет назад, ни
его бабу.
– Хотя Натка-то от меня по-любому ушла бы. Мужик ей нужен рабочий, а я…
Эдуард заколыхался в приступе истерики.
– На (цензура) магазинчик его, - выдал спустя несколько минут он.
– Махмаилом назвался. Чернявый такой, низенький. А
теперь развяжите. Набухаюсь с горя…
– Это для потенции плохо!
– подала голос Васенька.
– Вы вон, видный еще, пару месяцев в спорзале, здоровое питание, отказ от вредных привычек. Отцом еще станете!
Эдуард приосанился. Сверкнул глазками из-под заплывших щек, и, похоже, крепко задумался. А мы отправились плутать в
поисках выхода и Махмаила.
Глава 20
Василиса
Выскочили от этого дедмороза ревущего лишённым малины медведем, да тут же наткнулись на троих молодцов. Они
высоконько взвизгнули разом, да автоматики свои бутафорские побросали. Шапки стянули, на колени упали, взмолились: - Не надо нас бить! Мы простые актёры! Вот, на праздниках подрабатываем. . Вот смотрите!
И начали раздеваться! Василий меня в бок тыкает:
– О. Васёк. смотри во все глазки свои синие! Заказывала стриптиз? Получи и распишись, а меня больше не зачаровывай, лады?
Парень чёрную форму реально, как стриптизёр сорвали одним движением, а на теле его красивом и накачанном, да
ровненько в солярии прожаренном, три кожаных полосочки, толком ничего не скрывающих. Я побледнела, икнула и
спряталась за Василия. Он руки в бока вперил и, набычившись, как закричит: - Актёры, блин, погорелого театра, срам быстро прикрыли! Я поджарю яйца-то, будете знать, как девушек запугивать! Васёк, ты как? В обморок от красоты неземной падать передумала? Тогда айда на выход! Нам ещё Махмаула… ила… али. . А, кобыла его дери в уши копытами! Идём!
И, схватив меня за руку, потащил по коридору. Офонаревшие от вида боевой женщины и инфантильного качка стриптизёры
провожали нас задумчивыми взглядами, а на лицах их красиво расплывались свежие фингалы…
Вася открыл дверь, чертыхнулся, захлопнул, вторую, третью… Я не выдержала: - Мы заблудились?
– Нет, конечно!
– уверенно отозвался босс.
– Мы знакомимся с домом.
– И долго мы будем с ним… знакомиться?
– нерешительно уточнила я и облизала сухие губы.
Василий, ковыляя на каблуках, таскал меня за собой, удерживая запястье, и я всё время видела, как покачивается его…