Двуликий. Дилогия
Шрифт:
Заметив, как мы болтаем, сынишка следователя отлип от разговора с привлекательной брюнеткой, поднялся со своего места и подошел к нам, вытянув руку моему соседу.
— Здарова, голубоглазый… — улыбнулся тот, глядя на того, кто сидел рядом со мной. Я лишь хмыкнул, услышав особую форму общения здешних подростков.
— Привет, Манами-сан… — ответил мой голубоглазый сосед, пожав ему руку. — Как же мне не повезло… — вздохнул он.
— Ага, — хмыкнул Манами. — Мне тоже… очень надеялся на то, что хоть в старшей школе
«Нет, не судьба… так решил я…» — промелькнула забавная мысль.
— Ты специально меня решил из себя вывести? — нахмурился сосед. — Давно по роже не получал?
Оу, кажется, они все-таки не ладили между собой. Отличный повод использовать это для создания конфликтной ситуации. Не обязательно это делать сейчас, но все же лучше раньше, чем позже. Психотип Манами был мне отлично знаком еще до того, как я познакомился с ним лично. Парень не был похож на отца, его поступки часто строились на эмоциях, а это большое преимущество для меня.
— По роже каждый может набить, а ты попробуй меня в шахматы одолеть… — сощурился Манами.
«Шахматы? Что? Вы серьезно?»
— Двадцать раз я тебя одолел, а ты все еще угомониться не можешь? — приподнял бровь, сидящий рядом. — Скажи, тебе действительно так нравится унижаться, Манами-сан?
Вот тут было интересно. Манами все же контролировал себя, переводя конфликты в соревнования по настольным играм.
«Ладно, буду думать еще…»
— Я готовился все лето, чтобы сделать это, кретин ты тупоголовый… — из сумки тот вытащил шахматную доску на нашу парту, стряхнув мою тетрадь так, будто она была грязной, и с помощью магической энергии разложил фигуры по доске.
— Ты же понимаешь, что без ставок я играть не буду? — приподнял бровь мой приятель. — Слишком неинтересно…
— Да, ставлю десять тысяч йен… — кивнул Манами.
«Что? Десять тысяч йен? Да я за месяц столько не зарабатываю, чтоб вас!» — эмоции бурлили, но я же сидел с невозмутимым лицом и наблюдал за игрой.
— Ох… — вздохнул голубоглазый приятель, вытащив из кармана деньги. — Давай, покажи, что ты там умеешь…
Скажу честно, в эту игру я играл еще в России прошлой жизни, будучи ребенком. Интерес пропал после того, как одолел в них своего деда. Поэтому больше с ней не связывался. Но понаблюдать и вспомнить правила было интересно, да и выгодно.
Сейчас мне как никогда нужна была лишняя тысяча йен, а если тут ребята готовы отдать такую сумму только за победу в игре, то это не могло остаться без внимания.
Но, скажу честно, мой голубоглазый приятель сильно меня удивил. Видел тот доску не хуже меня, в то время как Манами делал небольшие ошибки и порой многих вещей не замечал по причине того, что был настроен больше на атаку.
Не прошло и пяти минут, как голубоглазый сходил конем, срубив ладью, протянул руку Манами и буркнул:
—
Поникнув, Манами с минуту разглядывал фигуры на доске и пытался найти лазейку. Перетаскивал фигуры, кладя их обратно, долго размышлял, но ничего предпринять так и не смог. Окончательно сдавшись, тот, заиграв желваками, посмотрел на соперника.
— Как ты это делаешь, черт бы тебя побрал! — схватился за голову проигравший. — Блин…
— Я не проигрываю в шахматы, Манами-сан, ты свободен… найдутся лишние деньги, приходи… — отмахнулся голубоглазый, свалившись на спинку стула и положив в карман выигранные деньги.
— Слушай, — остановил я Манами, собирающего доску. — У меня есть тысяча, не мог бы я сыграть на нее с одним из вас? — ах да, совсем забыл сказать. Реципиент мой и жуткий азарт у Императора унаследовал. Если дело пахло прибылью, то у Эйджи, а позже и у меня, загорались глаза.
— Ты? — приподнял бровь Манами. — В шахматы учат играть нищих простолюдинов? — взгляд его был таким, будто он и не смотрел на меня вовсе. Куда-то в пустоту, будто меня не существует. — Слушай, я с отребьем не играю, мне немного противно…
Мне еще больше захотелось раздавить его папашу за то, что не воспитал сына должным образом. Очень надеялся, что так себя ведет не большинство здешних аристократов.
— Парень, ты дерешься и впрямь здорово, но вот лучше придержи деньги… — с доброй улыбкой решил отговорить меня сосед по парте. — Правда, я еще не проигрывал… у меня разряд…
— Да пусть сыграет с тобой… — сощурился хитро Манами, глядя мне в глаза. Вроде, отец у него законопослушный, а вот сынок, судя по повадкам, вспыльчив и до жути избалован. — Негоже беднякам такие деньги при себе держать, на то они и бедняки…
— Ох… — вздохнул тот. — Давай так, играем на десять тысяч, если проиграешь, будешь должен мне девять… годится?
Вот оно, отцовское наследие. Мое сердце так и рвануло в бой, заставив кивнуть и встать со стула. Да, девять тысяч йен для меня, то есть, для Эйджи — сумма очень значительная, но все же я должен был сыграть не только потому, что мне срочно нужны деньги, но и для того, чтобы вывести Манами на эмоции. Пускай бесится, злится и нападает… там я уже парня на крюк и насажу.
— Ладно, начинай… ты играешь белыми… — без особого энтузиазма выпалил противник.
Проанализировав, я решил выставить коня. Когда Манами заметил, что сделал я это рукой, он посмотрел на меня с удивленной и еще более презрительной миной.
— Бездарный? — выплюнул тот, стараясь сдержать неприязнь.
— Мне приятнее играть, контактируя с фигурами.
Я был настолько возбужден, что по итогу лишь восемнадцать ходов мне понадобилось для того, чтобы поставить голубоглазому приятелю мат. Таких удивленных лиц у ребят, наблюдающих за игрой, я увидеть точно не ожидал, и тем более не планировал.