Двум смертям не бывать!
Шрифт:
Так вот – после подобного собеседования, виновник мог с недельку походить с увесистым фингалом! Ручка у Туриша была тяжеленькая!
В отношении брака законы были тоже самые либеральные : принуждать, почти не принуждали. Девушка должна была влюбиться уж совсем в "никчемного" парня, чтобы ей не разрешили за него выйти, а в отношении девушек критерии были еще мягче. Я вообще не знаю, какую девушку здесь могут счесть "никчемной". Разве что меня, да и то – до случая с медведем.
Конечно меркантильные соображения при выборе пары для чада, у родителей не исключались, но все же больше смотрели на
"Не праздных", то есть беременных баб здесь берегли, стерегли и работой не нагружали. Свекровь, у которой "брюхатая" невестка сходила бы за водой, ждало не хилое порицание от товарок.
Так вот. Малаша ждала малышку и ходить ей было еще аж два месяца. Родом она была из соседнего поселения и вся ее кровная родня, соответственно, проживала именно там.
И вот этой брюхатой чуне приспичило навестить мамашу. Я присутствовала при разговоре и слышала как она убеждала мужа и свекровушку, что де и "ходить" ей еще долго, ближе к родам к матушке уже повидаться не съездишь, и ехать-то тут не долго, и чувствует-то она себя прекрасно…
Проблема была в том, что накануне ее муж очень неудачно сходил на охоту. Я не специалист, но по-моему он получил "ущемление" какого-то нерва и сейчас скрипел зубами и охал от любого движения.
Знахарка над ним уже поработала, но быстро такие хвори не вылечиваются. О том, что бы ехать с женой и речи не было, а одну он ее и "праздную" бы не отпустил. Но тут вмешался его младший братец Ясон, у которого, как я подозреваю, был в той поездке свой интерес и предложил сопроводить Малашу к родителям в лучшем виде. На том и порешили.
Как я уже говорила, к тому времени я начала видеть ауры, но толку от этого умения было мало. Ну вижу и вижу! Я же не знаю какими они должны быть, так что заметила бы не порядок, разве что увидев кого-то без головы на плечах!
У Малаши аура была плотная и насыщенная. Такие же я уже видела у других, благополучно разрешившихся от бремени. По своему не богатому опыту знала, что у младенчиков-мальчиков, в утробе матери, в ауре преобладают алые и розовые тона, а у девочек – оранжевые и желтые всполохи. Так забавно было видеть дополнительные "обручи" вокруг талии беременных женщин.
У Малаши вокруг живота "обруч" был не совсем обычный : сквозь яркие оранжевые и желтые тона время от времени пробивал не менее яркий алый луч. Что это могло бы значить я не знала. Опыт-то не богатый – может оно и так бывает? Родит какую-нибудь деву-воительницу, мало ли?
Малаша с Ясоном уехали, а меня начал точить червячок тревоги. Никогда еще со мной такого не было. Я пристала к Любомире : а какая к Малашиной родне дорога ведет? А не надо ли через лес ехать? А не шалят ли в той стороне разбойники? Одолела ее в конец, но выяснила, что ехать к ним не долго : утром выехал, а к вечеру уже там. И дорога хорошая и спокойная, про разбойников в тех местах и не слыхивали!
Не знаю, что подумала про мой допрос Большуха, видимо решила, что я про собственную поездку вспомнила, которая так печально закончилась, но она обняла меня своими мягкими руками и поглаживая по-спине подержала так, успокаивая, потом сунула мне
За эти дни мой червяк не только не угомонился, а еще и сильнее озверел. И что думать – не знаю, и посоветоваться не с кем. Короче, решила я Малаше на встречу сходить. Сообщила Любомире, что в лес пойду и что бы до вечера не ждали. Она кивнула, сунула мне узелок с пирожками (очень ее огорчало, что меня никак откормить не удается и всегда требовала, что бы я без еды на целый день не убегала) и я потопала.
Шла долго. Солнце уже за полдень перевалило и я решила, что до во-о-он тех кустиков дойду и сделаю привал. Отдохну и пирожков с простоквашкой покушаю. Не судьба…
Дошла я до намеченных кустиков, а оттуда открылся шикарный вид : внизу раскинулась широкая, зеленая-призеленая пойма, река голубой, блестящей лентой рассекает ее на две половины, а дорога, по которой я сюда добралась, переходит в ярко-желтую песчаную косу, которая бродом стелется по дну реки и под слоем текучей воды переливается жидким золотом! Красота! Аж дух захватывает!
И не только от красоты, кстати! Только я реку увидела, как мой червяк взвыл благим матом! Я аж передернулась вся! Присмотрелась к пейзажу и заметила то, из-за чего червяк выл! Чуть в стороне от брода, уже на этом берегу, был привязан рыжий конь запряженный в знакомый тарантас, а вот людей видно не было.
Вниз я слетела как на крыльях! Даже не запыхалась. А сердце заходится : что-то увижу? Фу-у-ух! Живые и целые! Почти у самой дороги, только за густыми зарослями местных кустов, лежала на земле Малаша с искусанными в кровь губами, а Ясон метался между ней и тарантасом и подвывал без слов! Увидел меня и чуть не расплакался от радости!
– Елиночка! Золотко! Побудь с Малашей пока я за помощью съезжу!
Даже не спросил как я тут оказалась! Я даже головой кивнуть не успела, а он уже коня распрягать бросился. Так "охлябь" и умчался. А я Малашу к родам готовить начала : помощь помощью, а вдруг – не успеют?
Вот уж никогда не думала, что знания, которые нам в училище на занятиях по гражданской обороне давали, мне в таком деликатном деле пригодятся!
Я ведь к тому времени уже догадалась, что это Малашин сыночек всем карты спутал! Кому ж еще полыхать алым-то было? Если бы девочка была одна, то высидела бы все девять месяцев, а вот двойня раньше на свет запросилась…
В общем, когда помощь примчалась, их встретил дружный рев близнецов. Пришлось мне на пеленки свою нижнюю рубаху покромсать. Хватило. Благо, что лето и детки совсем крохотные.
После того случая Ясон с Яславом на меня молиться готовы были. Сластями и подарками – завалили! А вот Любомира смотреть по-странному начала. Будто вопрос ее какой-то мучает, а какой – и сама не поймет. Я внутренне подобралась. Чует мое сердце, просто так она не успокоится. И точно…
– Ты, Елинушка, когда Малашу с Ясоном нашла, ведь в лес собиралась? – Спросила она протягивая мне яблоко. Я яблоко взяла, надкусила и молча кивнула. – А корзинку свою ты тогда где оставила? – Подловила? Ага! Щаз! Я нахмурила лоб, подумала, а затем пояснила :