Дьявол и паж
Шрифт:
— На то есть много причин, — вздохнул его милость. — Я слишком стар для нее.
— Чепуха! Я-то считала, что тебя смущает ее происхождение.
— Ее происхождение, Фанни, ничуть не хуже твоего. Она законная дочь Сен-Вира.
Леди Фанни изумленно вытаращила глаза.
— Ее подменили на того мужлана, который известен тебе под именем виконта де Вальме. Его настоящее имя — Боннар. Я долго ждал своего часа и вот теперь нанесу удар. — Эйвон взялся за колокольчик. Явившемуся лакею он приказал: — Немедленно
— Только слова прощания! — Леди Фанни кусала губы. — А я еще удивлялась, почему она так горячо обняла меня! Боже, боже!
— А мне она поцеловала руку, — с горечью откликнулся Эйвон. — Мы все сегодня сглупили. Не расстраивайся, Фанни. Я найду ее, даже если для этого придется объехать полмира. Но под эту крышу вернется уже не мадемуазель Боннар, а мадемуазель де Сен-Вир.
— Но я не понимаю, каким образом… А вот и Руперт! Да, Руперт, я плакала и не стыжусь этого! Расскажи ему, Джастин.
Эйвон молча протянул брату письмо. Руперт пробежал глазами аккуратные строчки, сдернул с головы парик и принялся топтать его, сопровождая все это такими выражениями, что леди Фанни пришлось заткнуть уши.
— Если и после этого, Джастин, ты не убьешь его, то это сделаю я! — крикнул Руперт, поднял парик и нахлобучил на голову. — Гореть ему в аду за такую подлость! Она действительно его незаконнорожденная дочь?
— Нет, Руперт. Она его законная дочь. Я уже послал за Хью и Марлингом. Пора вам всем узнать историю моей девочки.
— Храни ее Господь! — пробормотал Руперт. — Где она? Мы уже отправляемся? Скажи только слово, Джастин, я готов.
— Не сомневаюсь, мой мальчик, но сегодня мы никуда не едем. Полагаю, мне известно, где Леони. Там дитя в полной безопасности. Но прежде чем я привезу ее назад, она должна получить законный статус в глазах общества.
Руперт опустил глаза на письмо.
— "Мне невыносима мысль, что я могу навлечь на Вас неприятности", — прочитал он. — Черт возьми, Джастин, вся твоя жизнь — один сплошной скандал! А она… Гром и молния, я сейчас расплачусь как девчонка! — Он вернул письмо герцогу. — Она сделала из тебя кумира, Джастин, а ты и мизинца ее не стоишь!
Эйвон поднял на него взгляд.
— Я знаю, мой мальчик. Моя роль закончится, как только я привезу ее в Париж. Так будет лучше.
— Так ты действительно любишь ее. — Руперт кивнул сестре.
— Да, и уже давно. А ты, мальчик мой?
— Нет-нет, увольте, мне вовсе не улыбается роль счастливого жениха. Леони, конечно же, чертовски мила, но в жены я ее не возьму. Да и нужен ей только ты, и, помяни мое слово, ты и станешь ее мужем!
— Я для нее "Монсеньор", — Эйвон криво усмехнулся. — Да, она и
В этот момент в комнату вбежали три джентльмена.
— Что случилось, Джастин? — отрывисто спросил Хью. — Кто-то умер?
— Нет, мой дорогой. Никто не умер.
Леди Фанни так и подскочила.
— Джастин, а может, она все-таки покончила с собой?! А в письме сказала иное, чтобы ты не догадался о ее намерениях? Как мне сразу это не пришло в голову?! О, Эдвард, Эдвард, я так несчастна!
— Она? — Марлинг растерянно обнял ее светлость. — Ты хочешь сказать — Леони?
— Она не покончила с собой, Фанни. Ты забываешь, что с ней горничная.
Давенант похлопал его милость по плечу.
— Ради бога, расскажи все по порядку! Что случилось с Леони?
— Она уехала, — ответил Эйвон и протянул письмо.
Не сговариваясь, Мериваль и Марлинг придвинулись к Давенанту.
— Боже правый! — вырвалось у Мериваля, рука его потянулась к эфесу шпаги. — Каков мерзавец! Теперь, Джастин, ты должен его покарать. Я с тобой!
— Но… — Марлинг наморщил лоб. — Бедное дитя, неужели это правда?
Хью дочитал до конца и хрипло произнес:
— Малыш Леон! Господи, как это грустно!
Руперт, воспользовавшись моментом, излил свои чувства, запустив табакеркой в стену.
— Мы отправим его к праотцам, будьте покойны! — прокричал он. — Трус! Подлый трус! Дай мне бургундского, Фанни! Я в такой ярости… Шпага для этого мерзавца — слишком большая честь!
— Безусловно, — согласился его милость.
— Шпага?! — воскликнул Мериваль. — Джастин, да любой из нас двоих расправится с ним за три минуты. Нет, это слишком быстрая смерть!
— Ты прав. Слишком быстрая и слишком грубая. У меня есть план более изощренной мести.
Хью Давенант поднял взгляд.
— Какой? И где бедная девочка? О чем ты говоришь, Эйвон? Похоже, ты нашел способ вернуть долг сполна, но какой именно?
— Как это ни странно, — сказал его милость, — я совсем забыл о нашей старой ссоре. Ты вовремя мне напомнил. Чаша прегрешений Сен-Вира переполнилась. Уделите мне минуту внимания, и вы узнаете историю Леони. — Герцог кратко, не прибегая к своему обычному красноречию, изложил правду.
Его слушали в полном молчании. После того как Эйвон закончил, в комнате повисла гнетущая тишина. Первым заговорил Марлинг.
— Если это правда, то Сен-Вир — самый большой мерзавец, по которому плачет виселица! Вы уверены, что не ошибаетесь, Эйвон?
— Полностью, друг мой.
Руперт сжал кулаки и мрачно пробормотал:
— Боже милосердный, неужели мы вернулись в средневековье?
— Невероятно, — прошептал Давенант.
— Но где доказательства? — подала голос леди Фанни. — Что ты можешь предъявить, Джастин?