Дьявол поневоле
Шрифт:
Вздохнув и покачав головой, глядя на сидящую на коленях фигуру, Мерлин нагнулся и подобрал меч ангела. Опираясь на него, как на посох, он подошёл к настоятелю, загородив Даниэля, и положил ему руку на плечо.
— Весьма признателен вам за то, что вернули меня к жизни, молодой человек, — Мерлин глядел отцу Николаю в глаза. — Однако если бы вы послушались меня и покинули это злосчастное место, то избежали бы многих опасностей. Уходите, а с ним я сам разберусь. — Кивнул маг в сторону ангела.
— Но я могу помочь, — возразил священник, вставая с колен. Читать молитву он перестал.
— Боюсь, вы и так уже достаточно помогли.
— Да. Я пойду встречать патриарха, — безжизненным голосом пробормотал отец Николай и, повернувшись, начал медленно подниматься по лестнице наверх. Мерлин направился к ангелу.
— Прости, Даниэль, — старик присел на корточки и погладил рукой чёрное оперение его крыльев. — Я знал, что у тебя не будет выбора. Поверь, у меня его тоже нет. — Он встал и пошёл к воротам. Ангел остался лежать на полу, но стонать перестал.
Не смотря на жуткую боль в сердце и чудовищную усталость во всём теле, Мерлин ни секунды не сомневался, подходя к Вратам Ада. Раз уж само проведение вернуло его к жизни для завершения начатого дела, то медлить и отдыхать противопоказано категорически. Воспарив над землёй и не сумев удержать гримасу страдания, маг погрузил руки в очередной узор. Вскоре он потемнел, и Третья Печать пала. Земля содрогнулась с огромной силой. Ангел подлетел от толчка на метр. Ударная волна сломанной печати сняла с него оцепенение. Отец Николай чуть не сорвался. Разум его прояснился, и он с ужасом обернулся, глядя на старика, висящего в воздухе перед Вратами Ада.
Мерлин торопился. Как только очередной печати не стало, он взлетел выше и принялся за следующую. Отец Николай начал быстро спускаться вниз, бормоча про себя молитву, изгоняющую зло из Великого Мага. Никакого эффекта это не производило, но ничего другого придумать священник пока не успел. Краем глаза он заметил, как зашевелилась крылатая фигура на полу.
Сила молитвы выжала Даниэля так, что в глазах бегали звёздочки. Голова раскалывалась, но валяться на полу больше было нельзя. С трудом встав на колени, тёмный ангел взглянул в сторону ворот. На его глазах очередной узор потускнел и исчез, выбив землю испод ног новым землетрясением. Ударившись лбом о пол, Падший понял, что, не смотря на заплаченную цену, миссию свою он провалит. Превозмогая боль, он прыгнул что было сил и расправил крылья.
Верёвочная лестница вырвалась из рук отца Николая в каких-то трёх метрах от пола, такой силы был толчок. Приземлиться удалось, ничего не сломав. Судорожно соображая, священник понял, что остановить мага не сможет. Молитвы его не брали. В то, что зло способно защищаться от них настоятель мог поверить, но чтобы игнорировать… Как ни тяжело было себе в этом признаться, оставалось только стоять и ждать развязки. Ещё этот тёмный ангел опять взлетел. Может, им заняться? Брови отца Николая поползли вверх, когда он понял, что ангел собирается помешать Великому Магу. Значит, тёмные силы не хотят, чтобы Врата Ада были открыты. Нонсенс. Если не знаешь за кого ты — подумай, против кого. Решившись, настоятель стал на колени и забормотал молитву. Мощнейший удар с очередным содроганием земли заставил его с криком боли растянуться на полу.
Пятая Печать была снята. Остались две. Предпоследняя принадлежала самому Мерлину. Эту печать он так просто снять не
Движения тёмного ангела были замедленны, но всё равно момент начала атаки проследить было невозможно. Он лишился своего меча, провалил миссию, стал Падшим, но сдаваться не собирался. Схватив Мерлина, парящего перед вратами, Даниэль устремился к противоположной стене. В этот самый момент отец Николай, сумев заставить себя не думать о боли, вновь начал читать молитву. Мерлин подхватил её, и ангел со стоном рухнул на пол. Освободившись от крепких объятий, старик удивлённо уставился на священника.
— Я верю вам, — прокричал настоятель. — Делайте то, что должны, он не будет мешать.
— Вы в который раз поражаете меня, святой отец, — кивнул ему маг. — Раз уж вам так недорога ваша жизнь, постарайтесь сохранить её хотя бы ему. — И указал на Даниэля. — Если вы его убьёте, я лично отправлю вас в ад.
Настоятель был не из пугливых. Он просто улыбнулся Мерлину и кивнул в ответ.
Маг поднялся вверх быстрее птицы и сразу подлетел к печатям. Раз ни одну из них поодиночке снять нельзя, придётся заняться сразу двумя. Благо, размах рук позволял это сделать. Опустив левую вниз, а правую подняв вверх, Мерлин погрузил руки в яркие узоры. По стенам и полу от врат пошли трещины.
— Почему ты это делаешь? — Прохрипел Даниэль, обращаясь к отцу Николаю. Молитва снова придавила его к полу. Настоятель взглянул на занятого опасной работой мага и замолчал. Падший облегчённо вздохнул.
— Я ему верю, — пожал плечами священник. — И ты, тёмный ангел, пытаешься ему помешать, значит, он делает всё правильно. Я только не понимаю, почему ты ему препятствуешь, а он тебя защищает, хотя это тоже подтверждает, что в его намерениях зла нет.
— Может ты и прав, — ангел усмехнулся и сел — Говорят, добрыми намерениями выложена дорога в ад. Мы с тобой провалили свои миссии. Не удивляйся, я сторожил эти ворота со дня их опечатывания. Последние десять лет ты был занят тем же, я знаю. Что ж, давай дождёмся, чем всё это закончится. — Отец Николай согласно кивнул.
Задача оказалась неимоверно сложной. Собственный узор хозяина признал и поддался легко. А вот печать Архангела Гавриила продолжала светиться ярко и тускнеть не собиралась. Не смотря на слова силы, поведанные Владом. Они подошли, иначе тут уже камня на камне не осталось бы, но что-то пошло не так. Мерлин знал — если процесс запущен, ни остановить, ни пустить вспять его уже не удастся. Максимум — замедлить. Однако даже с этими возможностями старик ничего не мог поделать с тускнеющими нитями своего узора. Волны землетрясений превратились из редких толчков в непрерывные колебания. Пол, сены и потолок ходили ходуном. Шестая Печать почти потухла, но Седьмая Печать продолжала полыхать, как ни в чём не бывало. Волосы на голове мага уже шевелились от ужаса.