Дьявол во плоти
Шрифт:
Ну как можно перед ним устоять?
Меррит пошла запереть дверь, а когда обернулась, то увидела, что Кир уже раздевается рядом с постелью. Сердце в груди перевернулось. Она зачарованно наблюдала за тем, как он расстёгивает рубашку, снимает её через голову, обнажая гладкий мускулистый торс, покрытый светлой блестящей порослью. Красота Кира поражала. Но заметив, как он поморщился, опуская руки, Меррит озабоченно нахмурилась.
— Ты всё ещё не выздоровел, — сказала она. — Не слишком ли рано для такой активности?
— Нет.
— Я думаю, тебе ещё рано.
Его
— Сходи за книгой доктора Кента. Может быть, там что-то сказано по данному вопросу?
Меррит неохотно усмехнулась.
— Не помню, чтобы там была глава на данную тему.
— Вот и прекрасно. — Кир протянул руку и прижал Меррит к мускулистой груди. — Ты могла бы принести и секундомер, но я не хочу, чтобы меня торопили.
Кир заглушил её смешок, крепко поцеловав. В одних лишь брюках, он босиком направился к стулу, на котором оставил одежду. К удивлению Меррит, Кир бережно сложил рубашку и положил её поверх аккуратной стопки вещей.
— Калпеппер злится, если я мну одежду после того, как он усердно её выгладит, — объяснил он, увидев её насмешливый взгляд.
— Вы с ним подружились?
— Да. Мы с ним перекидываемся парой слов каждое утро, пока он меня бреет. — Кир подошёл к ней, отвернул от себя и принялся расстёгивать платье. По спине Меррит пробежал трепет предвкушения.
— Почему ты позволяешь ему себя брить? — спросила она. — Я думала, ты решил немедленно отрастить бороду опять.
— Борода растёт неравномерно, в одних местах волоски появляются быстро, в других остаются прорехи. Она напоминает пастбище после того, как по нему прошло стадо козлов, — немного застенчиво ответил Кир.
— И ты не хотел выслушивать насмешки от дяди Себастьяна?
— Нет, мне нет до них дела, ему не переплюнуть парней с Айлея. Когда кто-то из нас отращивает бороду, нет ему пощады. Мы зовём его линяющей уткой или… нет, остальное не для твоих ушей.
— Если тебя не волнует мнение дяди Себастьяна, тогда в чём же дело?
— Я не хочу, чтобы ты запомнила меня с бородой, которая выглядит так, будто её подстригли ручной косилкой.
— Ты брился ради меня? — Меррит улыбнулась и повернулась к нему лицом. — Ты неотразим с любой бородой. — Она наклонилась и провела носом, губами и подбородком по курчавым волосам на его груди.
Его рука скользнула в расстёгнутое сзади платье и легла на обнажённое плечо.
— Теперь мне придётся бриться постоянно, — сказал он. — Твоя кожа нежна, как лепесток. После ночи со мной, ты покроешься пятнами с головы до пят.
— Не покроюсь, — краснея, заверила его Меррит. — Ты не должен отказываться от бороды ради меня.
— Я планирую очень часто спать с вами, миледи, поэтому лучше мне бриться.
Она кинула на него кокетливый взгляд.
— Довольно самонадеянное заявление, ты не находишь?
Кир с улыбкой покачал головой.
— Я всего лишь питаю надежду.
К тому времени, как Кир раздел их обоих, сквозь частично закрытые деревянные жалюзи уже начал пробиваться желтоватый послеполуденный свет и падать на кровать золотым серпантином. Кир растянулся
— У меня идея, — задыхаясь, проговорила Меррит, когда он стал покрывать поцелуями шею. — Давай займёмся любовью посредственно. Тогда мы излечимся друг от друга. Будем скучными, неуклюжими и невнимательными, и тогда больше не захотим этого повторять. Что думаешь?
Его тихий смех потонул в ложбинке между её грудями.
— Думаю, ты не сможешь излечить меня от себя.
Меррит провела пальцами по его густым волосам, наслаждаясь роскошными прядями.
— Я буду просто лежать и вести себя очень скучно, — сказала она. — Тогда точно испорчу тебе веселье.
— Его может испортить только одно, — послышался его приглушённый голос, — если я чихну.
С губ Меррит сорвался смешок, но когда его рука принялась ласкать её тут и там, нежно разминая, поглаживая, любовно дразня, Меррит умолкла. Она оказалась абсолютно беззащитной перед ним. Теперь он знал о ней слишком много. Рот Кира сомкнулся на кончике её груди и начал его посасывать и покусывать. Меррит пронзила волна удовольствия. От одного прикосновения бёдра распахнулись сами собой, как будто тело больше ей не принадлежало и подчинялось только Киру.
Сквозь бешеный стук сердца в ушах она услышала его тихое бормотание, пока он покрывал поцелуями и ласкал её языком.
— На вкус… ты такая сладкая … Я не хочу останавливаться… Хочу ощущать его каждую ночь.
Прохладный воздух коснулся разгорячённой интимной плоти Меррит. Как неловко, Кир ещё не успел до неё дотронуться, а она уже источала влагу и набухла. Его руки были такими сильными, но кончики пальцев обводили замысловатые контуры с невероятной осторожностью. Меррит всхлипнула. Дразня её, он раздвинул тёмные кудряшки, а затем нежные лепестки. Если Кир лишь слегка коснётся вершины, Меррит достигнет самой мощной разрядки в своей жизни.
Но он этого не сделал. Его пальцы проворно блуждали между влажными створками, опускались вниз, обводили вход в тело, а потом, щекоча, прокладывали путь к тугой маленькой жемчужине, но лишь кружили вокруг, не прикасаясь к ней. О боже, Меррит вспомнила, как Киру нравилось оттягивать кульминацию. Но только не сегодня. Ей попросту этого не вынести. Она вся горела огнём и скоро умрёт, если сладкие муки не прекратятся.
— Кир… давай поторопимся. Ради твоих рёбер… Ты перенапряжёшься… И навредишь себе.
Он поднял голову, его голубые глаза искрились смехом.
— Мы начали всего пять минут назад.
— Прошло уже больше, — извиваясь, проговорила она, — Я просто уверена.
— Не беспокойся о моих рёбрах. Мы попробуем разные способы и выясним, какой лучше.
Он наклонился и поцеловал её в живот, задев подбородком треугольник кудрей. Кончик его языка коснулся её кожи, рисуя изящный узор. Бёдра Меррит колыхнулись, тщетно пытаясь уговорить его опуститься ниже. Всё тело будто молило: "Пожалуйста, вниз, вниз". Она чувствовала себя беспомощной, как кукла на шарнирах.