Дьявол. Ставка на любовь

Белая Екатерина

И Высоцкий раздраженно рычит, падая спиной на кровать.

— Капец как с тобой сложно, — смотрит в потолок и качает головой.

Обречённость, с которой он это говорит, вызывает у меня улыбку. Но я прячу её, закусив губу.

— Найди попроще, — отвечаю как могу равнодушно.

Глава 10

Макс

Рыжуля поднимается с кровати и торопливо идет в сторону ванной, притягивая мой взгляд округлыми бедрами. Сглотнув

слюну, пялюсь на упругие ягодицы, вспоминая, что эта горячая девочка только что стонала подо мной, и желание с новой силой скручивает жилы. Кровь в венах вскипает, мышцы каменеют, вызывая ломоту во всём теле.

Капец меня штырит с неё.

Откуда ты взялась такая соблазнительная?

Виктория.

Папочка-боксёр назвал дочурку победоносным именем. А у меня она ассоциируется с ягодой. Сочной такой. Спелой. Сладкой. Её сожрать охота. Всю. И ни с кем не делиться. От малышки даже пахнет ягодами. Ненавязчиво так, нежно. Это не химозные духи, а природный запах. Меня от него кроет не по-детски. Крышу рвёт.

Но дело не только в опьяняющем аромате с высокой концентрацией феромонов. Лисёна вся — сплошной соблазн. Идеальное тело с зачётной грудью. Невинная кукольная мордашка с глазами цвета сочной зелени. И эти рыжие волосы, которые хочется постоянно трогать. А в идеале — наматывать на кулак, когда буду её…

Стоп!

Захлопываю глаза и, перевернувшись на живот, мученически рычу, пытаясь усмирить разыгравшееся воображение.

Лисёна реально ведьма.

Других объяснений, почему у меня такая тяга к ней, просто нет.

Ну да, смазливая. Фигуристая. Горячая. Но этим меня не удивить.

Я не «жру» всё подряд — выбираю исключительно породистых девчонок. Норовистых, красивых, развязных. Рыжуля именно такая, за исключением последнего. И это больше всего парит.

Принципиально не связываюсь с домашними девочками. Никогда. Смотреть можно, трогать нельзя — правило, которое всегда работало.

Но с Викой всё полетело к чертям.

Мне постоянно хочется быть рядом. Трогать. Наблюдать. Ловить реакции, которые она прячет.

Я балдею от того, как малышка постепенно раскрывается, и что у неё ещё никогда такого не было.

Нетронутая.

Почти…

Её дружок прилизанный не в счёт. Лисёна не кайфовала с ним во время секса — сто процентов. У неё реакции чистые. Впервые всё испытывает. Со мной.

— Где Вика? — требовательный девчачий голос заставляет посмотреть в сторону выхода и усмехнуться.

Подружка Ярого, застывшая в дверях, пытается выглядеть невозмутимо, но при этом отводит глаза и краснеет, видя меня, развалившегося на кровати в одних трусах.

К моему большому сожалению, она не вызывает во мне ничего, кроме безразличия. Как и те девки, которые остались на пляже.

Кстати, с одной из них я вроде уже снимал пробу.

Алиса, кажется?

Не суть.

Мне с ней даже напрягаться

не придётся. Один взгляд — и брюнетка будет готова воплотить в жизнь все мои грязные фантазии.

Только это не заводит. Вообще.

Я Лисёну хочу. До зубного скрежета.

— Ты совсем уже оборзел, Высоцкий! — напоминает о себе малявка, осмелев. — Оденься! — швыряет в меня вещами. — И хватит доставать Вику! Она тебя терпеть не может!

— Я бы поспорил, — довольно скалюсь, вспоминая, как несколько минут назад Лисовец дрожала в моих руках от удовольствия.

Тело сразу реагирует на горячие воспоминания, и мой оскал сменяется болезненной гримасой.

Пора сваливать отсюда.

С недовольной мордой иду вниз и торможу возле кухни, где пацаны готовят всё для шашлыка.

— Чё с фэйсом, Макс? — лезет под кожу Фёдоров, который бесит меня с самого приезда.

Он заинтересовался Викой сразу, как только увидел. Начал задавать вопросы и таращился на её задницу в шортах, которые ни черта не прикрывают.

— Отвали, — рыкаю в ответ, резанув придурка тяжёлым взглядом.

Скользкий он тип. Не нравится мне.

— А Виктория не присоединится к нам? — слышу вопрос и бешусь ещё больше.

Кто-то хочет сломанную челюсть, походу.

— Паш, пойдём к мангалу, — встревает Яр, заметив, что я уже сжимаю кулаки. — А ты, Макс, мясо режь.

Они уходят на улицу, и я остаюсь в компании Марка и Кира. Пацаны общаются между собой — особо не вникаю.

— …А эта Милана, получается, свободна? — интересуется Кир.

— Да, но лучше не лезь к ней, — звучит ответ Марка.

— Почему?

— Потому что Яру это не понравится.

— А Яр здесь при чём? У него вон тёмненькая есть.

— Тёмненькая, светленькая — пофиг. Если дело касается Милки, у него крыша подтекает. Её нельзя трогать, андестенд?

— Ладно, посмотрим, — недовольно цедит Кир.

Не участвую в разговоре. Нарезаю мясо и, прищурившись, наблюдаю в окно за Фёдоровым.

Он не осядет, пока по мозгам не получит — это я уже понял. Но Ярый — мой друг. Не хочу устраивать мордобой в его доме. Поэтому надо просто держать Лисёну при себе и не выпускать из поля зрения.

Мысленно загрузившись этим, не замечаю, как в кухне появляются девки с пляжа. И упускаю момент, когда одна из них подходит ко мне.

— Ты даже не поздоровался, Макс, — виснет она на моей шее. — Но я не обижаюсь.

Наиграно хихикнув, брюнетка с завидным проворством оказывается между мной и разделочным столом. А потом внезапно присасывается к моим губам своим накачанным ртом, заставляя меня охреневать.

Нифига себе прикол. Девка совсем страх потеряла?

Реагирую в ту же секунду. Отбросив нож, хватаю брюнетку за затылок, вынуждая её оторваться от моего рта. И кривлюсь от горечи на языке. Ощущение, будто пепельницу только что облизнул.