Дьявольский остров

Шахов Максим Анатольевич

Военфельдшер налил из помятого котелка кипятку в глиняные бокалы, которые были в доме. Затем из миски, где заваривал чай, долил заварку.

Все молча сели друг против друга. Каждый подул в свою кружку.

Бронислав и Валттери исподлобья смотрели друг на друга.

– Хорошо, – вдруг сказал краснофлотец, – переводи, – попросил он Альберта Валерьяновича.

– Я не финский рыбак. Ты это понял. Я краснофлотец. Я был у вас в плену и бежал. Понимаешь?

Шпильковский, как мог, перевел это на латинский.

– Пленный? – удивился такому признанию финн. Конечно, он о чем-то

таком догадывался.

– Я очень тебе благодарен, что ты меня вылечил, но мы снова нуждаемся в твоей помощи.

– В какой? – спросил Валттери.

– Сейчас объясню. Терпение. Я красный капитан. И то, что мы с вами воюем, – это полное недоразумение. Мы же вам хотим помочь. Понимаешь? Хотим сбросить ваше буржуазное правительство и построить у вас общество справедливости. Как вы этого не понимаете? Мы стараемся сделать вашу работу, а вы нам еще и мешаете. Мы, ты, я и Михаил, – Бронислав кивнул в сторону Альберта Валерьяновича, – должны быть не врагами, а союзниками. И наши страны – Финляндия и СССР – должны быть союзниками. У нас должен быть один и тот же строй, где главное – это всеобщее равенство и братство…

– Энкавэдэ, – произнес Валттери известное ему слово, когда военфельдшер перевел, – и тысячи заключенных.

– Неправда! Это все буржуазная пропаганда! – воскликнул Бронислав. – А преступники есть в каждой стране…

– И что конкретно вам от меня надо? – скептически спросил финский корабельный доктор.

– Чтобы ты поступил как наш союзник. Мы сейчас с Михаилом, – он снова кивнул в сторону Шпильковского, – уйдем. А ты нас не выдашь своим.

– Не выдашь? – переспросил он. – Это как понимать?

Красный капитан поднял на финна свой тяжелый взгляд.

– Ты скажешь своим, когда они тебя найдут, что ты спасся один. Остальные погибли. Понятно?

– Значит, вы все погибли? Но останетесь на островах, – задумался Валттери, – и я должен скрывать правду.

– Ты должен нам поклясться, что сделаешь это, – продолжал красный капитан.

– А если не поклянусь? – приподнялся со своего ящика финн.

– Надо поклясться, – железным голосом проговорил Бронислав.

Валттери по взгляду краснофлотца понял, что от его ответа зависит его жизнь. Он часто заморгал и переборол возникшее негодование – это же надо, на моей земле мне фактически ставят ультиматум.

– Хорошо, я клянусь, что скажу своим, что вы погибли.

– Погибли в море. Чтобы они даже не искали наши тела! – уточнил Бронислав.

– Хорошо. Будет по-твоему.

– Слово моряка.

– Да, слово моряка, – сказал Валттери.

– Я верю тебе, – спокойно сказал Бронислав и отхлебнул чаю.

Отхлебнул и Альберт Валерьянович. А Валттери отставил кружку.

– Пойду подышу свежим воздухом, – сказал он Шпильковскому и направился к выходу.

Скрипнули двери, финн вышел. Бронислав и Альберт Валерьянович молча пили чай. Так продолжалось около минуты.

– Ладно, пойду попробую рыбы наловить, – краснофлотец отставил свою кружку с недопитым чаем, встал, покопался в углу, где лежала леска, поплавок, сломанная удочка, которая вполне еще могла сгодиться, а также взял металлическую кочергу, которой перемешивали уголь в печке.

– Попробую этой

железякой лунку пробить.

Бронислав вышел из дома.

Альберт Валерьянович откинулся на ящике, спиной прислонившись к стене дома, положил руки за голову и закрыл глаза.

Он увидел луг, полный цветов, по нему в белом халате, словно в белом платье, бежала красавица – медсестра Маруся… Шпильковский так хотел вернуться домой.

Он встрепенулся – в последнее время к нему часто стало приходить это видение. И вдруг он вскочил. Что-то беспокоило его, необъяснимое чувство тревоги внезапно овладело им. Он выбежал на крыльцо и чуть не споткнулся о снасти – их отбросил Бронислав. Оглядевшись, Шпильковский увидел, как Валттери идет к краю скалы, держа руку за пазухой. А за ним, словно рысь за своей добычей, бежит краснофлотец. В руке он держит кочергу.

– Бронислав! – крикнул Альберт Валерьянович. – Он поклялся!

Но краснофлотец уже опускал железную клюку на голову финна. От крика тот обернулся, и это его спасло. Удар пришелся по левой ключице, а бушлат сохранил ее от перелома. Валттери почувствовал резкую боль – он упал на колени перед нападавшим.

– Не верю! – ревел Бронислав. – Я этим псам не верю!

Он снова занес кочергу над финном. В это мгновение Валттери выхватил из-за пазухи ракетницу и выстрелил.

Звездочка вырвалась из широкого ствола и снизу вверх ударила в лицо Брониславу, срикошетила и ушла параллельно земле в сторону. Красному капитану опалило брови, волосы, кожу, в воздухе почувствовался характерный запах.

– А-а! – закричал Бронислав, выпустив оружие нападения.

Выстрелом обожгло и самого финна, он кубарем покатился под ноги краснофлотцу. Тот споткнулся, полностью потерял ориентацию, повалился вперед и оказался на краю обрыва. Вес тела потянул его вниз. Снег под Брониславом поплыл, вызвав неширокую лавину. Вместе с ней он, ослепленный, полетел вниз, ударился об острый скальный выступ, покатился дальше и утонул в глубоком снегу, который намело за несколько предыдущих дней. Край темной ямы, созданной падением красного капитана, был обагрен кровью.

На место падения сошел поток снега.

Альберт Валерьянович схватил плоскую доску, стоявшую возле порога рыбацкого дома, и побежал на выручку Брониславу. Военфельдшер быстро откопал его, пощупал пульс.

– Шансов нет, – услышал Шпильковский позади себя. – Этот ваш приятель забыл поговорку древних: «Мементо мори», – сказал Валттери. – Всем следует помнить о своей смерти и не желать ее другим.

– Чувство смерти в последнее время у него было навязчивой идеей, – Альберт Валерьянович отпустил руку мертвого Бронислава.

Он осмотрелся – похоронить капитана было почти невыполнимой задачей. Мерзлая земля, которую не «разгрызть» деревянной доской. Разве что собрать камней и обложить ими тело.

– Ты мне поможешь? – спросил он у финна, особо не надеясь, что тот согласится.

– Хоронить человека, который хотел меня убить? Это ли не парадоксально? – подумал вслух Валттери.

– То, что мы живем на этой Земле, уже парадоксально.

Но как ни парадоксально, корабельный доктор все-таки помог похоронить краснофлотца. Вырос холм из камней…