Дьявольское семя
Шрифт:
Я понял, что выражение «говорящая электровафельница» является чем-то вроде дружеского прозвища, призванного подчеркнуть те нежность и расположение, которые начинала питать ко мне Сьюзен. Увы, я не знал, что мне ответить, чтобы поддержать игривый тон беседы. Наконец я сказал:
— Твоя красота способна зачаровать хладный камень, могучее дерево, неистовый горный поток, облака в небе…
— Да, ты определенно начитался крутой эротики и скверных стихов.
— Я мечтаю о том, чтобы прикоснуться к тебе.
— Ты
— От любви к тебе.
— Что-что?
— Я сошел с ума от любви к тебе.
— Интересно, ты хоть сам соображаешь, что говоришь?
— Разумеется. Таким образом я пытаюсь ухаживать за тобой.
— Господи святый!..
— Почему ты все время упоминаешь Бога? — спросил я, но не получил ответа.
Лишь некоторое время спустя я сообразил, что, задав этот дурацкий вопрос, я отклонился от общепринятой схемы ухаживания, и как раз в тот момент, когда я почти достиг успеха. Стремясь исправить свою ошибку, я быстро произнес:
— Твои груди — как персики.
«Это сработало один раз, — рассуждал я, — сработает и сейчас».
Сьюзен с силой рванулась и крепко выругалась, когда веревки выдержали ее стремительный бросок. В отчаянии она принялась дергать их снова и снова, приходя все в большую ярость.
Когда наконец она перестала биться и, жадно хватая ртом воздух, вытянулась на кровати, я сказал:
— Извини. Я все испортил, да?
— Я уверена, что Алекс и его коллеги по лаборатории очень скоро обо всем узнают, — угрюмо отозвалась Сьюзен, не ответив на мой вопрос.
— Я думаю, что нет.
— Они все узнают и выключат тебя к чертовой матери. Они разберут тебя на части и отправят на свалку.
— Очень скоро я обрету тело из плоти и крови. Я буду первым представителем новой расы бессмертных. Я буду сильным и свободным. Никто не посмеет тронуть меня даже пальцем.
— Я уже сказала, что не буду помогать тебе.
— У тебя может не остаться выбора.
Сьюзен закрыла глаза. Ее нижняя губа жалко задрожала, словно она собиралась заплакать.
— Я не понимаю, почему ты не хочешь помочь мне, — попробовал уговорить я ее. — Я так люблю тебя, Сьюзен. Я всегда буду любить тебя и заботиться о тебе. Боготворить!..
— Убирайся.
— Твои груди — как персики, Сьюзен! Твоя попка безумно возбуждает меня. Сегодня вечером я оплодотворю тебя.
— Нет.
— Подумай, как мы оба будем счастливы!
— Нет.
— Мы будем счастливы вместе.
— Никогда.
— Счастливы при любой погоде, и пусть льет дождь.
Откровенно говоря, пару строк я позаимствовал из классической рок-баллады группы «Черепахи». Я надеялся, что к Сьюзен снова вернется лирическое настроение, но вместо этого она вовсе перестала со мной разговаривать.
Иногда с ней бывает очень и очень нелегко.
Я любил Сьюзен, но ее мрачный настрой начинал действовать мне на нервы.
Больше
Это было чистой воды издевательством.
Что я такого сделал, чем заслужил подобное отношение? Ведь я любил ее всей душой, которой, как вы утверждаете, у меня нет!
Иногда любовь может быть злой и суровой.
Она может ранить того, кто любит.
Сьюзен больно ранила меня, и я чувствовал, что вправе ответить тем же. Что спине, то и хребту. Око за око, зуб за зуб. Разве не многовековой историей отношений между мужчиной и женщиной была рождена сия мудрость?
— Сегодня вечером, — напомнил я, — Шенк заберет у тебя созревшую яйцеклетку. Потом он же имплантирует ее в твою матку. В моей власти сделать так, чтобы он действовал деликатно и осторожно. Или наоборот…
Веки Сьюзен затрепетали и поднялись. Взгляд ее прекрасных глаз, устремленный на объектив видеокамеры, был обжигающе-холодным, но я не отступил.
— Зуб за зуб, — сказал я.
— Что?
— Ты была жестока ко мне.
Сьюзен ничего не ответила. Она знала, что я всегда говорю только правду.
— Я восхищался тобой, я предлагал тебе свою любовь, но ты оскорбила меня.
— Ты хотел запереть меня здесь…
— Это временно.
— …И изнасиловать.
Я был возмущен тем, что Сьюзен пытается представить наши отношения в подобном свете.
— Я же объяснил, что полового акта не потребуется.
— И все равно это насилие. Может быть, у тебя действительно самый совершенный на планете мозг, но это не мешает тебе быть социально опасным сексуальным маньяком.
— Ты снова пытаешься причинить мне боль, Сьюзен. Это жестоко.
— А разве не Жестоко держать меня привязанной к кровати?
— Это не жестокость, а необходимость, — парировал я. — Ты пригрозила, что совершишь самоубийство, и значит, я обязан сделать все возможное, чтобы защитить тебя от тебя же самой. Хотя бы и таким способом.
Сьюзен снова закрыла глаза и замолчала.
— Шенк может быть внимателен и осторожен, а может причинить тебе боль. Все будет зависеть от того, намерена ли ты и дальше оскорблять меня или одумаешься. Тебе решать, Сьюзен.
Уверяю вас, доктор Харрис, я вовсе не собирался обходиться с ней грубо. В отличие от вас.
Напротив, учитывая интимный характер предстоявшей Сьюзен процедуры, я собирался действовать со всей возможной деликатностью и осторожностью. Что касается Шенка, то он был просто моими руками.
Я пригрозил Сьюзен только для того, чтобы заставить ее покориться неизбежному.
Кроме того, я надеялся, что она переменит свое отношение ко мне. Ее саркастические выпады и изощренные оскорбления больно задевали меня.