Дыхание скандала

Эссекс Элизабет

— Я провожу вас до конюшни. Я не могу спокойно уйти, не зная, что вы в безопасности, в доме. — Спешившись, он встал рядом, готовый припугнуть Престон своими габаритами, чтобы она согласилась.

Но она была упрямая и достаточно высокая, чтобы, вскинув подбородок, посмотреть ему прямо в глаза.

— Я прекрасно справлюсь. Я уже проделывала это раньше, дома. И я не трусиха. Я ведь ушла незамеченной? И так же вернусь.

— Наверняка вы не так наивны. И наверняка понимаете, что вам грозит гораздо большая опасность, чем просто попасться на глаза вашей матери, леди Баррингтон или даже вашему

визитеру лорду Олдриджу. — О, как красноречиво она вздрогнула. — Черт побери, Престон! Сейчас глубокая ночь, и даже в таком тихом и скучном месте, как Нордфилд, время от времени что-нибудь случается. Тут есть люди, которые пили всю ночь и давно забыли, что они джентльмены. Вы можете исчезнуть в каких-нибудь трясинах и котловинах, в которые ваша матушка никогда не подумает заглянуть, не говоря уж о малых шансах найти там вас. Или ваше тело.

Уилл слышал жар в собственном голосе и надеялся, что Престон примет его увещевание за команду. Он замерз, он уже промок, она больше не сидела у него на колене, и его терпение подходило к концу.

Ох, но она не обычная леди, которую можно испугать даже его взрывом гнева.

— Вы забыли, Джеллико. — Престон полезла в карман и вытащила пистолет. — У меня есть оружие.

Черт бы побрал ее уверенные, немигающие глаза.

— Вы когда-нибудь из него стреляли?

— Да.

— Вы когда-нибудь стреляли в человека? — уточнил Уилл.

Прошло несколько мгновений, наконец она заморгала и опустила глаза.

— Нет.

— А я стрелял, так что давайте его сюда. — Он забрал у нее пистолет, прежде чем она успела запротестовать. — В вашем положении глупая отвага немногим лучше, чем полное отсутствие отваги, — тем же тоном отрезал Уилл. — Она может сослужить вам только дурную службу. Пейте, если хочется. Плюйте на свою репутацию, если вам так нравится, играйте в кости с лакеями, но, ради Бога, не относитесь так беспечно к собственной безопасности. Опасность весьма реальна. Не рискуйте жизнью, только чтобы позлить мать или леди Баррингтон. Не думаю, что вы цените ее мнение так высоко, чтобы выставлять себя напоказ. — Он заглянул ей в глаза, пронзая глубиной своего чувства. — Пожалуйста, не блуждайте по ночам в одиночку по Гемпширу. Вы должны обещать мне. Иначе я больше не смогу спать спокойно.

Антигона потрясенно молчала. Он видел слишком много и в то же время недостаточно. Он только наполовину прав относительно опасности. Как она могла это объяснить? Как она могла даже начать объяснять, когда не уверена в себе. Это невозможно.

— Пожалуйста. Будет достаточно плохо, если меня поймают, но будет вдвойне скверно, если меня застанут с вами. Я могу не заботиться о себе или о своей репутации, но должна думать о вашей. На карту будет поставлена ваша карьера, если ваше имя смешают с грязью.

— Черт побери, как несправедливо, что вы такая вдумчивая. И великодушная. Но в четыре утра, после ночи на улице с вооруженной барышней я не особенно цепляюсь за карьеру.

Широкая улыбка вырвалась из-под контроля раньше, чем Престон успела усмирить ее. Эта маленькая радость только усугубила дело.

— Вы так говорите, просто чтобы сделать мне приятное. Надеюсь, вы понимаете, что мои возражения никак не связаны с вами лично. И если

бы мне предстояло попасться, я предпочла бы оказаться с таким, как вы.

— Кто может иметь возражения против такого, как я? Какие родители ни трепетали бы из-за того, что я обеспечил безопасный эскорт для их дочери? Что я научил их дочь пить коньяк и сидр и таскаться по округе глубокой ночью с оружием в кармане? И впутал в драку в таверне? Какие могут быть после этого возражения?

— Никаких. — Он — самый чудесный, самый веселый и самый замечательный джентльмен, какого она встречала.

Когда они ближе подошли к конюшне, Уилл спросил:

— Как вы планируете пробраться внутрь?

Антигона понятия не имела, она об этом не думала. Она вообще ни о чем не думала в эту ночь, она просто действовала. Поэтому она промолчала и повела кобылу по дороге.

Когда она не ответила, Джеллико остановил ее, положив ладонь на ее руку, и повторил свой вопрос. Уже громче.

— Престон, как вы планируете пробраться в дом?

— Ш-ш. Вы всю округу разбудите.

— Я не отстану, так что лучше скажите.

Она в ответ могла лишь пожать плечами.

— Если я не смогу войти, я просто проведу ночь в конюшне. Я уже делала это.

— Спали в конюшне? — Он замолчал и, прищурившись, посмотрел на нее, словно у него возникла новая мысль. — Одна?

Антигоне действительно доводилось ночевать в конюшне Редхилл-Мэнора под охраной Резвушки. Но глупо даже пытаться намекнуть Джеллико, что она сделает это в Нордфилде. Лорд Олдридж может снова зайти проведать кобылу и обнаружит Антигону. В прошлый раз она едва ускользнула, в следующий раз может не повезти.

— Что ж, Джеллико, вы правы.

— Я прав? — Уилл прикрыл глаза, словно они мешали ему сосредоточиться. Потом выдохнул в воздух облачко пара. — Я провожу вас. — Он открыл глаза и пригвоздил ее своим синим взглядом. — Никаких споров.

Даже споря с этим человеком, она чувствовала себя полной жизни и счастливой. Он — самое большое удовольствие, которое у нее было за последние годы.

— А теперь, Престон, главное из правил прорыва: полагайтесь на помощь товарищей. Я — ваш товарищ. И могу втащить вас в окно, если понадобится. — В одной руке Уилл держал пистолет Престон, другой он потянул ее вместе с Резвушкой по дороге.

Было что-то особенное, что-то волшебное в том, чтобы чувствовать свою руку в его ладони. Словно все незыблемые законы мироздания, все ньютоновские законы земного тяготения изменились так, что она стала легче, когда двигалась рядом с Джеллико, влекомая одной его силой.

Но когда они добрались до освещенного конюшенного двора, он отпустил ее руку. В конюшне было темно и тихо, все фонари, светившие со стен вечером, погасли. В тихой тьме одна из лошадей заволновалась, когда Антигона вела Резвушку к стойлу, но кобыла только мрачно посмотрела на нее. Джеллико остался терпеливо ждать ее в конце ряда, на страже, как она предположила. Но пока он там расположился, Антигона, улучив момент, сняла шапку и распустила волосы. Перекинув длинные волосы через плечо, она заплела свободную косу и сунула шапку в карман. Если кто-то из гостей или слуг увидит ее, она может сказать, что услышала шум и спустилась проверить свою драгоценную кобылу.