Дыхание в басовом ключе
Шрифт:
снежный_барс: Да блин! Твое-то какое дело?!
Темный_Ангел: Я же говорил, шкурный интерес.
снежный_барс: Какой интерес?! Что вообще происходит?
Темный_Ангел: Знаешь, крайне неприятно, когда девушка целует тебя, а видит другого человека. Как серпом по яйцам.
снежный_барс: Так перестань лизаться с ней!
Темный_Ангел: Чёй то вдруг? Она ж не твоя.
снежный_барс: Ты знаешь, мне порой кажется, что она догадывается.
Темный_Ангел: Но догадки нас не устраивают, так?
снежный_барс:
Начало августа. Москва.
Если бы кто-то из многочисленных знакомых по работе увидел сейчас Анатолия Владимировича Чешко, вряд ли поверил своим глазам. Возможно, даже подсуетился бы сфотографировать, дабы увековечить сей момент.
Всегда опрятный и ухоженный, не теряющий своей солидности даже в разгар феерических споров о гонорарах, неустойках и правах собственности, грозящих порой перейти в банальную драку, мужчина сейчас больше походил на встрепанного сорванца из ближайшей подворотни.
Рабочий стол в его кабинете московской студии “Рельефа”, обычно сверкающий чистотой, был завален разномастными бумагами, квитанциями, купонами, оповещениями и прочей “дрянью”, как он ласково называл это безобразие, по-плебейски сплевывая на пол.
Сам Анатолий Владимирович – взъерошенный, расхристанный, злой и уставший – сидел, откинувшись на спинку удобного офисного кресла и закинув ноги на столешницу, и обессиленно пялился в потолок.
Мешать ему никто не мешал. Дэн ещё с самого утра, лишь увидев всю эту кучу макулатуры, вываливаемую Чешко на стол, оповестил остальных, что “у Гудвина те самые дни”.
Помогать тоже не помогали. Слава богу.
Объяснялось происходящее очень просто – Чешко готовил документацию для бухгалтера его самых беспокойных клиентов, рок-группы “Рельеф”.
Ещё раз тяжело вздохнув, он, не убирая ног со стола, протянул руку и выудил из кипы бумаг очередную квитанцию.
– Шампунь, жвачка, дезодорант, ещё один дезодорант, какая-то хрень... – Гудвин снова поднял глаза к потолку, словно ища там ответ. – Господи, за что мне это? Ну как вот это можно предоставить налоговой? Сколько раз нужно объяснять – покупаете что-то в хозяйственном, просите вписать в чек просто “моющие средства”? – он продолжил читать перечень. – Тампоны... Тампоны? Господи... Они бы ещё чек за презервативы сюда сунули!
Раздраженно скомкав квитанцию и зашвырнув её на другой конец комнаты к компании ей подобных, он потянул очередную бумагу.
– Презервативы... Да вашу ж мать! Синие? Пупырчатые? Восемь пачек?! Да вы издеваетесь!
Резким движением опустив ноги, он придвинулся к столу и начал искать на чеке номер кредитки.
– Если это опять Гринёв, этот озабоченный эльф, я его прибью к чертовой матери!
Найдя искомое, Чешко открыл на рабочем компьютере файл с номерами счетов и кредитных карт своих клиентов, выбрал закладку “Рельеф”
– Что?! – взвился он и уже через пару минут орал в трубку телефона: – Андрей, объясни мне, тебе-то за каким чертом понадобилось восемь пачек презервативов?
– Так это... – Хан, не ожидавший такого нападения, немного растерялся. – Помнишь, мы сабантуйчик устраивали по поводу Дэнькиного дня рождения?
– И?
– Шарики помнишь? Голубенькие? – Хан совсем по-детски хихикнул. – Ну, мы просто прикольнулись, Толь. Дэн по пьяни затребовал шарики. А где я тебе шарики в час ночи найду?
– Да мне плевать на ваши шарики! – теперь растерялся уже Чешко. – На черта надо было квитанцию за них класть в ящик с документами для бухгалтера?
– Ты же сам говорил хранить все чеки, – напомнил Хан. – Для налоговой.
– Имеющие отношение к бизнесу, Андрей! – менеджер начал выдыхаться и обессилено откинулся назад в кресле. – Каким боком ваши шарики, презервативы, тампоны, – он нахмурился, припоминая, что ещё было в выкинутых им чеках, – и билеты в музей аэронавтики имеют к “Рельефу”?
– Слушай, Гудвин, – не выдержал басист, – тебя не поймешь. То неси, то не неси. Не подходит – выкинь. В чем проблема-то?
– Да нет никакой проблемы, – Чешко устало пялился на горку скомканных чеков в углу комнаты. – Я же Золушка, мать вашу. Пойду дальше перебирать пшено и чечевицу!
Не успел он с силой грохнуть трубкой об аппарат с треснувшим корпусом, как в дверь постучали и следом за стуком в кабинет зашел “любимый” рокер несчастного менеджера.
Все они были с приветом, так сказать, и доставляли немало проблем, но ударник старался на этом поприще особо продуктивно.
– О! – оценил Шес царящий бардак и вытащил из своего рюкзака какой-то бумажный пакет. – Это я удачно заскочил. Вот, – протянул он пакет Чешко, – тут бензин, обеды наши, мембраны для “Фроси”...
– Так-так, – менеджер перебирал новые документы и удовлетворенно хмыкал. – Хорошо. Хорошо. Это тоже пойдет. А это что? – показал он очередной чек. – Что за “спортивный инвентарь”? Вы себе спортзал решили оборудовать? Почему я об этом ничего не знаю?
– Это удочки для Ала, – пояснил Шес. – Подарок, он мне все мозги ими уже выел. А что, не покатит?
– Удочки? Судя по цене, это рыбацкая шхуна, – буркнул Чешко и ещё раз внимательно перечитал чек, убеждаясь, что кроме слов “спортивный инвентарь” никаких других опознавательных знаков купленного там нет. – Да нет, всё нормально. Спортинвентарь можно попробовать списать. Слава богу, хоть один из вас понимает мои просьбы.
– Ну ты ж сказал – всё, что можно привязать к деятельности группы, – пожал плечами ударник. – Что тут сложного?
– Лапа моя, – умилился менеджер, – ещё немного и я перепишу на тебя завещание.