Дым и тени
Шрифт:
Он не мог этого допустить. Только не снова!
Но принуждение было сильнее его, круче ужаса и необходимости существовать.
«Темнота. Комната, которую я видел чужими глазами. Мгновение, когда я был самим собой и чем-то еще. Минута холодной жестокости, высокомерия, нетерпения. Почему такая простая задача выполняется так долго?
И голос. Громкий, невыносимый, на который нельзя не обращать внимания».
— Сейчас восемь тридцать красивого солнечного воскресенья. Вы слушаете «Си-фан» [53] .
53
«Си-фан» (CFUN, или C-Fun) — канадская радиостанция, базирующаяся в Ванкувере.
Тони вылетел из постели, пересек комнату и выключил радио, не успев до конца проснуться.
Он выяснил, что лишь предельное отвращение к так называемому софт-року смогло его разбудить. Поэтому Эми когда-то и предложила парню поставить радио там, где он не смог бы дотянуться до него из постели.
Фостер прищурился, почти закрыл глаза, мгновение гадал, почему в комнате так светло, а потом вспомнил, что вторую ночь подряд он засыпал, оставив все огни включенными.
Но это не очень-то помогало.
Его кожу защипало под тонкой пленкой пота, когда вернулся ужас. Тони мельком увидел тень на грубом ковре, сделал два спотыкающихся шага и прижался спиной к стене.
— Сон. Это был всего лишь сон.
«Черт, мое подсознание оказалось каким угодно, только не утонченным!»
Он сглотнул и внезапно почувствовал себя в замкнутом пространстве комнаты как в ловушке. Шатаясь, Тони обогнул раздвижную кушетку, подошел к окну, отдернул занавески и прищурился на небо, сплошь затянутое облаками. Оно грозило дождем. Это было настолько нормальным, что юноша ухитрился взять свое дыхание под контроль.
Прогулка в туалет, чтобы опустошить мочевой пузырь, тоже помогла ему очухаться. К тому времени, как Тони спустил воду, вымыл руки и подошел к холодильнику, он чувствовал себя почти хорошо. Так же как и всегда спозаранку.
Фостер открыл холодильник, схватил с верхней полки пузатую бутылку колы и открыл крышку. Быстрый глоток убедил его в том, что напиток выдохся, но не скис. Кроме того, в пузырьках газа все равно нет ни кофеина, ни сахара.
Тони запрокинул бутылку, с каждым глотком чувствуя, как оживает, закрыл дверь холодильника и завопил. К несчастью, много выдохшейся колы попало ему в нос. Как только парень перестал кашлять и давиться, он уставился на другой конец комнаты. Из его носа и рта капали самые разные жидкости.
В его единственном кресле неподвижно сидела Арра.
Юноша внезапно вспомнил, что он голый, и запоздало передвинул бутылку к промежности.
— Какого хрена ты тут делаешь?
Арра тупо пялилась на него, и Тони понял, что на ней та же самая одежда, которую она носила вчера.
«Плохо. Очень плохо».
— Не знаю.
Лишь через мгновение Фостер догадался, что она ответила на его вопрос.
— Ты не знаешь, почему находишься здесь?!
Шаркая,
— Я не знаю, почему бы мне просто не отправиться в следующий мир.
— Угу.
Скромность уже покатилась в ад, поэтому Тони поставил бутылку на столешницу и натянул джинсы. Ему пришлось поерзать, чтобы как следует в них влезть. Он осторожно застегнулся — если бы его прищемило молнией, то утро стало бы еще более выдающимся — и почувствовал, что теперь лучше подготовлен к встрече со своей непрошеной гостьей.
— Итак… — Фостер повернулся к Арре с хорошо разыгранной небрежностью. — Я разговариваю с волшебницей или с тенью, которая ею управляет?
— Если бы я была заложницей тени, то сказала бы тебе об этом? — тускло улыбнулась Арра.
— Да, но покамест теням…
Край столешницы прижался к спине парня. Его правая рука сомкнулась вокруг ручки ящика со столовыми принадлежностями. Тони был уверен в том, что не все они сделаны из пластика.
— Покамест теням очень нравилось говорить: «Буа-га-га!»
— Нравилось что?
— Злорадствовать.
— Да, верно. Раньше они так не делали.
Арра на мгновение зажмурилась. Когда она снова открыла глаза, выражение ее лица показалось Фостеру странно знакомым.
— Они обычно прятались и вредили по мере сил, пока их не обнаруживали.
— Может, тени знали: им есть от чего прятаться.
— Может.
— А на этот раз они связались с телевизионщиками и с их повышенным самомнением.
— Правда.
Тони выпустил ручку ящика и сделал два шага вперед. То, что Маус — заложник тени, он понял почти сразу. Один взгляд на лицо кинооператора — и юноша увидел, что тот не управлял своим телом. Ему не нравилось смотреть в лицо Арры. Он сообразил, почему это выражение казалось ему знакомым. В последний раз он видел его на лице мертвого человека, пригвожденного к черной доске. Вообще-то даже не одного, а двух.
— Арра, что случилось вчера в церкви?
— Я уничтожила тень.
— Хорошо.
Еще один шаг.
— Но Алан Ву был мертв, и я не могла больше ничего сделать.
— Поэтому бросила меня.
— Я знала, что придется иметь дело с властями, а это твой мир.
— Ты живешь в нем.
Пластик сморщился, когда Арра пожала плечами:
— Моя история в этом мире насчитывает всего семь лет.
— То есть ты боялась. Копы могли выяснить, что у тебя нет прошлого?
— Нет прошлого здесь.
— Хорошо.
Это звучало разумно, но все равно не объясняло, почему она исчезла, почему на ней была вчерашняя одежда и почему она находилась в его квартире.
— Что еще произошло?
Прозвучавшее фырканье было бледной имитацией ее обычного шумного выдоха.
— С чего ты решил, что произошло еще что-то?
— Вряд ли ты с тех пор побывала дома.
— Взрослые в этом мире никогда не проводят ночь вне собственного жилья?
— Кто покормил твоих кошек? — вздохнул Тони.