Дымовое древо
Шрифт:
Джеймс принёс с собой из школы множество бумаг, домашних заданий, табель успеваемости, ведомости об окончании учебного года. Их он запихнул в мусорное ведро под раковиной.
Снова зазвонил телефон: это был брат, Билл-младший.
– Чё, небось жарко там у вас, в Финиксе?
– Почти под тридцать семь, ага.
– Здесь тоже жарко. Я бы сказал – знойно.
– Откуда звонишь-то?
– Гонолулу, Гавайи. Час назад стоял на Вайкики-бич.
– Гонолулу?
– А
– Видел уже гавайских танцовщиц?
– Видел парочку шлюх, только и всего. Но готов поспорить, они и станцевать могут.
– Да уж по-любому!
– А ты будто много об этом знаешь!
– Я-то? Ничего я не знаю, – сказал Джеймс. – Так, говорю просто, чтобы не молчать.
– Чёрт возьми, хотел бы я уже вернуться в старую-добрую Аризону.
– Ну так не я же из нас двоих на сверхсрочную записался!
– На пустыню-то я в любом виде согласен. У вас-то там всё по-чесноку, уж раз жара, так жара, верно? Сухая и жгучая. А здесь всё такое влажное и кашеобразное, да уж какое есть. Вот представь, парень, случалось тебе поднимать крышку над котлом кипящих помоев? Вот так оно и ощущается, когда выходишь на улицу в тутошних краях.
– Так чего, – сказал Джеймс, – что ещё там у тебя происходит?
– Слушай, а тебе вообще лет-то сколько?
– Да мне-то семнадцать уже совсем скоро.
– Что делать-то думаешь?
– Что делать думаю? Не знаю.
– Школу-то закончил?
– Не знаю.
– В смысле – не знаешь? Ты ведь выпустился?
– Чтобы выпуститься, мне ещё год нужен.
– И нечего больше делать, кроме как выпускаться, так ведь?
– Ну, я-то других вариантов не вижу. Ну или я вот подумывал насчёт армии, может быть.
– А чё не во флот?
– Нет уж, прости, братан, во флоте гомосеков многовато.
– Ты, братан, больно уж хитрожопый. Тогда тебе лучше в армейку. Потому что в том роде войск, где я сейчас служу, ты только и будешь, что каждый день люлей огребать.
Джеймс смолк в недоумении. Похоже было, будто на той стороне провода с ним говорит какой-то чужой человек. В беседу вмешался телефонный оператор, и Биллу пришлось вбросить ещё монет. Джеймс сказал:
– Ты там в каком-то баре или что?
– Ага, в баре. Я в баре в Гонолулу, на Гавайях.
– Ладно, думаю, это…
Он не знал, что это такое.
– Да. Бывал я и на Филиппинах, и в Гонконге, и в Гонолулу – ну-ка, где ещё, уже и не помню, – и так скажу: тропики – это ни фига не тропический рай. Тут полным-полно гнили – насекомых, пота, вони, не знаю, чего ещё. А тропические фрукты, которые ты тут видишь, все в основном гнилые. Валяются раздавленные на улице.
Джеймс пробормотал:
– Короче… Здорово,
– Ага. Лады, – сказал Билл. – Лады. Эй, ты мамке скажи, что я звонил, ладно? Скажи, что я приветы ей передавал.
– Лады.
– Лады… Передай, что я её люблю.
– Лады. Ну, до скорого.
– Эй! Эй! Джеймс!
– Да?
– Ты ещё там?
– Я ещё тут.
– Иди-ка в морпехи, браток.
– Да ну, морская пехота – переоценённые войска.
– Морпехам кортики выдают.
– Морпехи – это так-то флот, – возразил Джеймс, – в смысле, часть флота.
– Ага… ну…
– Ну…
– Ладно, вообще-то кортики только у офицеров, – заметил Билл-младший.
– Ага…
– Ладно, пойду, что ли, тёлочку себе сниму, – сказал брат. – Ты тоже сходи перепихнись! – И повесил трубку.
– Да что ты понимаешь! – усмехнулся Джеймс.
Джеймс порылся в кухонных ящиках и откопал полпачки ментоловых сигарет «Сейлем», которые курила мать. Перед тем, как он вышел за дверь, телефон опять зазвонил – на проводе вновь оказался Билл-младший.
– Это снова ты?
– Ну, с утра был я, да.
– Чё там ещё?
– Передавай от меня привет горе Саут-Маунтин.
– Саут-Маунтин от нас больше не виден. Теперь у нас вид на Папаго-Баттс.
– С востока?
– Мы живём на Ист-Макдауэлл-роуд.
– Ист-Макдауэлл-роуд?
– Ну а чё, по-моему, зашибись!
– Да это ж посреди пустыни!
– Мать на коневодческой ферме работает.
– Да ну нафиг!
– Она в лошадях ещё с детства шарит.
– Смотри, как бы тебя там ядозуб не цапнул.
– Там от солнца негде укрыться, а так нормалёк. Мы там прямо рядом с резервацией Пима.
– А ты сейчас, значит, в школе.
– Какое-то время ходил в Пало-Верде, где-то наверно, с октября.
– Пало-Верде?
– Ага.
– Пало-Верде?
– Ну да.
– Когда мы жили над Саут-Сентрал, наша школа, было дело, играла с Пало-Верде – то ли в баскетбол, то ли в футбол, то ли ещё во что-то. Как наша школа тогда называлась-то?
– Я в началку ходил. Начальная школа Карсона.
– Да ну на фиг. Никак название своей собственной старшей школы не вспомню – а ведь ходил в неё когда-то!
– Да ладно, по-моему, всё зашибись!
– Во Флоренсе бываешь хоть иногда?
– Не-а.
– А с батей хоть иногда видишься?
– Не-а, – сказал Джеймс. – Да он так-то мне и не батя.
– Ладно, ты там не нарывайся на неприятности. Учись на его примере.
– Не следую я никакому его примеру. Я вообще на его пример не гляжу.
– Лады, – сказал Билл-младший, – короче…