Дыра
Шрифт:
Квакин уставился на него в некотором недоумении:
– Логично, но - почему ты в этом уверен?
– Александр Македонский просветил, - сказал Пинок, - он, помниться, тоже делал что - то похожее. Мог атаковать персов ночью, и это было бы хорошо, потому что персов было больше, чем греков. Но он дождался утра. Именно для того, чтобы его люди чувствовали себя одним целым. А ведь они уже успели повоевать, эти его люди. Что уж о наших - то говорить...
Александр Македонский был прав.
Сопротивление компаньонам действительно оказали. Приближенные эгриботы предупредили их, что суходольская
Атакующие вошли в деревню, и направились к дому главного старейшины. Дорогу им преградили охранники. Квакин и Пинок повторили тот же прием, что и в Выселках - подошли к охранникам, а потом неожиданно выхватили мечи и стали рубить. Понимая, что сейчас - ключевой момент, и надо превращать бой лидеров в бой армии, Долбила с гвардией тоже набросились на охрану. Создался перевес, так как трое охранников были сразу убиты, а у нападавших было два меча против дубин. Но, в отличие о прежних случаев, на шум прибежали и родственники старейшин, и кое - кто из жителей. Причем жители сами посодействовали компаньонам тем, что бежали к их людям сзади, отрезая дорогу к выходу из деревни. Это помогло взводным ввести свои пятерки в бой. Но и тут перевес был на стороне компаньонов, потому что не у всех прибежавших было хоть какое - то оружие. Кроме того, компаньоны заранее разделили пятерки на пары, где более крепкий нападал, а второй - прикрывал его спину. Взводного же прикрывали сразу двое, для чего некоторые пятерки пришлось временно расформировать.
Квакина и Пинка никто не прикрывал, но они в этом и не нуждались. Человек с мечем вызывал такой страх, что от него убегали, не ввязываясь в бой. Зато удобно было мочить в спину тех, кто увлекся нападением на атакующих, и терял бдительность.
Бой продолжался минут пятнадцать. За это время были убиты старейшины, охрана и человек десять местных. Еще десяток местных оказались небоеспособны вследствие ранений.
Местные стали разбегаться. Их преследовали, и били дубинками и цепами. Повальное истребление суходольских в планы компаньонов не входили, и они приказали взводным собирать бойцов. Тем, кого удалось вернут быстро, было приказано ходить по периметру деревни, и никого не выпускать.
Когда бойцы собрались на площади перед домом главного старейшины, Квакин обратился к ним с легко предсказуемой речью.
Он заявил, что мятежники убиты, и жители Выселок и Распадка спасены от экспроприации кур. Наглые суходольские получили по заслугам. Славное войско захватило шикарную добычу, и скоро воспользуется ею. Но в деревне еще могут быть недобитые враги, а потому надо снова взяться за дело под руководством взводных.
Дело снова двинулось.
Быстро прикинув карту деревни, Квакин расположил пятерки так, чтобы они контролировали все улицы и каждый боец видел двоих своих коллег. Свободное перемещение жителей по Суходолью запрещалось. Все должны были сидеть дома, и ждать команд.
Далее компаньоны в сопровождении гвардии и нескольких бойцов пошли по дворам. Дома обыскивали, жителей препровождали на площадь, по периметру которой стояли бойцы. Чуваков запирали в обширном амбаре главного вождя, откуда они же быстро выкинули все запасы. Телок же и детей размещали в доме главного. Дома в Суходолье имели весьма прочные ставни, тотчас же, естественно, запертые.
Среди местных нашелся знахарь, которому поручили заботу о раненых с обоих сторон. Раненые были помещены в специальное помещение. Убитых же пока просто оттащили в сторонку - дел и без них хватало.
Когда все местные оказались рассортированы, Квакин
Компаньоны и гвардия переместились на площадь. Требовалось провести работу среди местного населения.
Прежде всего следовало выявить местных маргиналов, и дать им какую - то работу, которая сразу поставила бы их над односельчанами. Посему в присутствии Квакина Долбила начал допрос местных. Следовало выяснить, кто из местных был бедняк, кто много должен, кто в ссоре со многими и так далее. Все это были потенциальные сторонники.
Пинок же в это время руководил стаскиванием еды в места централизованного хранения. Таскали местные, Пинка сопровождало двое бойцов с дубинами.
Маргиналов меж тем выявили, и, по наущению Квакина, Долбила обратился к ним с речью. Квакин решил, что ему следует подняться на ступень выше, и такой фигней, как с местными не в полном составе, больше не заниматься. Отныне он будет обращаться напрямую только к народу или армии. Остальные контакты - через начальство.
Долбила сказал маргиналам, что время, когда мерзкие односельчане были чем - то лучше их, навсегда миновало. Теперь они - лучшие люди на деревне. Великий вождь, посланник Дальнего города - почтительный поклон в сторону Квакина - явил милость, позволив им служить доблестным победителям. Прочим уготована менее завидная участь...
После чего, опять же по предварительному приказу Квакина, назначил главного и дал задания. Первым заданием было отыскать среди местных и привести Долбиле всех родственников тех местных, кто был убит или ранен. Этих людей закрыли в особом помещении.
– Прочие могут стать нашими союзниками, - сказал по этому поводу Квакин, - и даже будут думать потом, что мы их освободили, или дали некие возможности и так далее... что, впрочем, сущая правда, хотя они и не понимают этого сейчас. А вот родне погибших едва ли можно будет доверять - слышал я, что местные не гнушаются кровной местью. Это несправедливо, конечно. Они не виноваты, что их придурки - родственнички бросились на нас, как собаки. Но тут ничего не поделаешь. Мы с тобой тоже не виноваты, что родились не в семьях олигархов. И не говорим ведь, что это нарушает наши права - хотя толку от такого рождения куда больше, чем от всех прав, вместе взятых...
Выяснилось, кстати, приятное обстоятельство - никто из местных не сбежал. Когда началась драка, с окрестных плантаций народ ломанул в деревню - и в ней - то все они и остались. Правда, больше бежать было некуда - вокруг на много дней пути пустыня, да две деревеньки, жители которых приняли бы их с понятными чувствами...
Солнце, меж тем, уже клонилось к кактусам, и пора было разрабатывать порядок ночевки. А также - праздничную вечеринку.
Местные оказались запертыми в трех помещениях, и к ним была приставлена охрана. Объяснять смысл караульной службы охранникам не пришлось - местных то и дело держали взаперти за всякие проделки. Квакин только придал караульной службе более цивилизованный вид - с разводящими и сменами. Естественно, охранять надо было не только местных, но и всю деревню в целом. Неизвестно, кто мог заявиться сюда, в почти незнакомые выселковским и распадским места.
Далее назначили дежурных по кухне из числа бойцов, и началась подготовка к вечеринке.
Первым делом Квакин изъял все спиртные напитки, какие нашлись в деревне; некоторое их количество было роздано народу, но лишь весьма умеренное. Остальное можно было поручить бойцам. Через недолгое время на площади перед домом главного старейшины горели костры, и на всю деревню несло свининой. Квакин тщательно проследил за тем, чтобы местных накормили тоже - и хорошо накормили. В этот вечер свинину жрали все.