Дюна: Дом Коррино
Шрифт:
Йохса заговорила укоризненным тоном:
— Таких вещей нельзя делать без помощи других Сестер.
— Вы не забыли, кто я? Я — Сестра тайного ранга, и роды Джессики — моя первейшая ответственность. Не смейте мне возражать. — Она взяла с хирургического столика лазерный нож. — Если я прикажу вам воткнуть этот нож себе в сердце, вы сделаете это, — сказала Анирул угрожающе.
Две медицинские сестры отшатнулись, не зная, как себя вести.
Анирул продолжала пылающим взором смотреть на Сестру Йохсу.
— Если я решу, что
Мохиам поспешила вмешаться в спор.
— Голоса что-то посоветовали вам, миледи? Вы слышите их сейчас?
— Да, и сейчас они кричат даже громче, чем обычно.
Мохиам взяла Йохсу под руки и отвела подальше от разъяренной Анирул.
— Леди Анирул, присутствовать при этих особенных родах — ваше святое право и прямая обязанность, но я очень прошу вас не мешать работе этих женщин.
Все еще сжимая в руке лазерный нож и борясь с гвалтом голосов Другой Памяти, продолжавших звучать в ее голове, Анирул вздрогнула, словно приходя в себя, и села на подвесной стул рядом с Джессикой. Две медицинские сестры переместились другому краю стола, но Мохиам жестом велела им делать свое дело.
Не обращая внимания на весь этот хаос, Джессика спокойно дышала и старалась применять методики успокоения, которым когда-то учила ее Мохиам…
Анирул попыталась унять свою ярость и волнение, чтобы не загрязнять родильный зал своими отрицательными эмоциями.
Звериные страсти овладели сознанием Матери Квисаца, голоса Другой Памяти пытались пробиться сквозь пелену внешних расстройств и внутренних переживаний. Анирул впилась зубами в свою руку. Если в ближайшие несколько часов что-то пойдет не так, то программа Общины Сестер будет отброшена назад на несколько столетий, а может быть, ее и вообще не удастся восстановить.
Этого не должно произойти ни в коем случае.
Анирул вдруг с удивлением увидела зажатый в ее ладони нож. Она положила его на столик, но так, чтобы можно было легко дотянуться до инструмента.
— Прости, дитя мое. Я не хотела тебя расстроить, — пробормотала она. Она заговорила почти молитвенным тоном:
— Сейчас очень важно применить технику прана-бинду, чтобы безопасно провести ребенка по родовым путям.
Она посмотрела на блестевшие на хирургическом столике инструменты.
— Я сама перережу пуповину твоей дочери.
— Я готова начать, — объявила Джессика. — Сейчас я усилю схватки.
Как они возненавидят меня, когда узнают, что я сделала.
Она принялась очень скрупулезно применять технику Бене Гессерит для управления всеми родовыми мышцами, регулируя не только потуги, но и схватки. Что сделает леди Анирул? В ее глазах сверкал огонь безумия, но способна ли жена императора на убийство?
Джессика поклялась себе быть все время начеку и защитить сына Лето любыми возможными способами.
~ ~ ~
Император
Скорая и впечатляющая демонстрация силы. Шаддам был весьма доволен произведенным эффектом. Арракис, как, впрочем, и вся империя, никогда больше не станут прежними.
Неожиданно, без всякого предупреждения, над пустынными ландшафтами Арракиса в пыльном небе зависла армада кораблей Гильдии. Пять кораблей длиной по двадцать километров каждый встали на стационарную орбиту в виду главного города Карфага.
Изумленный до глубины души Харконнен стоял на балконе своей резиденции и смотрел в темное ночное небо. От вида напоминавших северное сияние ионизационных разрядов по спине барона бежали мурашки.
— Проклятие, что происходит?
Подвешенный на воздушном поясе Харконнен ухватился за перила, чтобы не уплыть в сторону. В глубине души он жалел, что не вернулся на Гьеди Первую, как планировал две недели назад.
По темным улицам гулял прохладный ночной ветер. Над головой, словно разбросанные в темном море драгоценные камни, сверкали находившиеся на низкой орбите лайнеры. Городская стража Карфага поднялась по тревоге. Солдаты вышли из казарм, а народ под предлогом закона о чрезвычайном положении загнали в дома, запретив людям показываться на улицах.
В комнату вбежал ординарец, больше напуганный событиями в небе, чем своим хозяином Харконненом.
— Милорд барон, посланник Гильдии доставил с лайнеров обращение. Он желает говорить с вами.
Барон, стараясь сохранить достоинство, надул жирные щеки.
— Мне очень любопытно знать, понимают ли они сами, что делают над моей планетой?
Производство меланжи превзошло все ожидания императора, несмотря на похищение части пряности. Дому Харконненов нечего бояться, даже учитывая капризы и непостоянство Шаддама.
— Должно быть, произошла досадная ошибка.
Ординарец включил экран и отрегулировал панель управления, чтобы добиться устойчивой связи. В громкоговорителе раздался грубый голос.
— Барон Владимир Харконнен, ваши преступления раскрыты. Гильдия и император решат меру вашей ответственности и выберут наказание. Вы предстанете перед нашим совместным судом.
Барон давно привык отрицать всякие обвинения в уголовных преступлениях, но на этот раз он был поражен настолько, что даже начал заикаться, подыскивая нужные слова.