Дюна. Последний бой Империи

Кузьма Роман Олегович

– Надеюсь, Руге это понравилось?

– Не знаю. Думаю, понравится. Я планирую их поженить через год или два. Кстати, - император сделал неожиданное ударение, - тебе тоже пора замуж.

Ирулан удивлённо выпучила глаза:

– Я - наследная принцесса. Значит ли это...

– Больше нет. Я сам позабочусь об этом.

Марго!

– Гильдия может...

– Я заключу с ними то же соглашение, что и они со мной. За последующую тысячу лет им нужно будет постепенно избавиться от касты провидцев-навигаторов и создать, вместе с Иксом, новые приборы и технологии расчёта, разрешённые Бутлерианским Джихадом.

Ирулан постаралась взять себя в руки.

– И кто же мой будущий супруг?

–

Я надеюсь, ты одобришь мой выбор. Он - очень властный мужчина, подобно мне. Его зовут Гезбург.

Он протянул Ирулан стереографию, на которой был изображён новоиспечённый маркиз Икс.

Ирулан не смогла сдержать возмущения:

– Да он старик!

– Заведёшь себе любовника. Ирулан, это - династический брак.

– Папа! Шаддама I историки называют Великим. Я нареку тебя Жестоким.

– Мне нравится. Ты согласна? Если согласна, я покажу тебе стереофильм о Кидин-раби. Он сегодня был просто великолепен.

Ирулан поправила причёску.

– Я согласна. Солдаты ложатся в могилу, а женщины - на брачное ложе.

– Хорошо. Ты всегда была умницей.
– Шаддам подошёл к стереоэкрану и при помощи клавиатуры связался с командным постом.

– Кидин-раби уже закончил?

– Да, милорд.

– Включите стереозапись.

Стереопроекция показала одну из многих тысяч комнат гигантского металлопластикового сооружения,имевшего около километра в радиусе. Количество ярусов колебалось от десяти в грузовом крыле до ста восьмидесяти в секторе, где располагались казармы сардаукаров. Сваренная при помощи лазеров из привезённых с Кайтэн металлопластиковых листов со стальными рёбрами, и местами удерживаемая лишь гравитонными полями, постройка "Ставка" была возведена в считанные дни. Ирулан, занимавшая покои, обставленные со всевозможным комфортом, была удивлена, насколько скромно выглядела комната, в которой сардаукары толпились вокруг стола, занятого Кидин-раби, а с противоположной стороны - кем-то, показавшимся ей знакомым. Облезлая краска на стенах свидетельствовала о том, что металлопластиковые листы используются для строительства не впервые. Кидин-раби предложил собеседнику сигарету с семутой. Тот отказался.

– Странно, очень странно. Туек, говорят, вы любите такие. Есть даже свидетели, утверждающие, что вы и поставляете этот наркотик на внутренний рынок Арракиса.

– Я многое поставляю сюда. Спросите у графа Фенринга, он работал с моим отцом.

– Ваш отец предательски убит неким Юэ, и, боюсь, граф Фенринг может повторить его судьбу. Есть свидетельства того, что вы контролируете импорт коненскостюмов на Арракис. Это правда?– неожиданно резкий тон вопроса заставил Туека ответить, почти не задумываясь.

– Это правда.

– Понятно, - протянул Кидин-раби.
– Мы решили запретить поставки этого типа снаряжения на Арракис.

– Я прекращаю ввоз данной продукции.

– Пенополиуретановые костюмы вы ввезли?

Туек сделал паузу, прежде чем ответить.

– Он готовится соврать, - сказала Ирулан.

– Нет.

– Хорошо, Стабан, я вам верю.
– Кидин-раби вынул шигаленту из звукозаписывающего устройства и улыбнулся Туеку.
– Шигапроволока - особая мутировавшая лиана на Салузе Секундус, в ней высокое содержание железа и углерода. Настоящая сталь, понимаете? Произрастает как раз в районах, где базируется мой родной Второй Легион...

Сардаукары схватили Туека, а один из них набросил на шею контрабандиста удавку. Через минуту всё закончилось - Король Китового Меха был мёртв.

– Империя не признаёт самозванцев, ни королей, ни герцогов, - бросил Кидин-раби, выходя из комнаты.
– Ей правит падишах-император.

Шаддам самодовольно улыбнулся.

– Со временем я, возможно, доверю ему Первый Легион.

– Я буду навещать вас, папа.

"Разгромив мятежников и взяв под контроль добычу специи на Арракисе, император

установил на неё фиксированные цены, вполне приемлемые. Поставки, однако, осуществлялись по индивидуальным контрактам с Великими и Малыми Домами, усиливающим их зависимость от Империи. Немногие знали, что это - лишь начало задуманной Шаддамом IV полномасштабной кампании, которая со временем должна была перерасти во второй Джихад"

Принцесса Ирулан. "Новейшая история Империи"

Наступила ночь, и малочисленный отряд фрименов, покинув своё убежище - глубокую расселину в скалах Барьера, - выступил в поход, который должен был закончиться где-то далеко на юге, где нет проклятых сардаукаров. Чени, дочь Лайета, выросшая, как и её отец, среди фрименов, в эти дни возненавидела Империю и всё, с ней связанное. Как говорил ещё накануне её дядя Стилгар, ей была уготовлена судьба наложницы нового падишах-императора Пола Атрейдеса. Представляя себе жизнь во дворце, откуда Пол будет править всеми населёнными мирами, она была согласна забыть на время о тяжёлой утрате - гибели сына, маленького Лето II. При мысли о том, чем обернулась затея Пола, продиктованная его видениями, на глазах выступили слёзы. Подобно Полу, она умела плакать - дочь Лайета пользовалась в стойбище Табр - уже заброшенном!
– определёнными привилегиями, что избавило детскую психику от тяжёлого отпечатка, накладываемого водной дисциплиной.

Чени посмотрела на Муавию, возглавлявшего их маленький отряд. Тот, выслав вперёд разведку, двух фрименов, уверенно шагал по песку, тщательно придерживаясь неправильного ритма. Муавия был её парнем ещё до появления Усула, не первым, нет, того убил Джемис, вечно должный воду, но он происходил из уважаемой семьи, давшей стойбищу Табр не одного наиба. Когда в сражении на Арракейнской равнине наступил перелом в пользу противника, она находилась к югу от Барьера, на границе пустыни, вместе с остальными женщинами и немногими сохранившими в дни революционного угара достоинство мужчинами. Муавия, всегда бывший одним из наиболее уравновешенных людей, которых она знала, и возглавил их в трудную минуту, приказав разбиться на группы, соответствующие прежним племенам, и разделил припасы. Вскоре их группы выступили, следуя в расходящихся направлениях - каждый лидер теперь нёс личную ответственность за судьбы доверившихся ему людей. Как когда-то.

Муад'Диб погиб, это было известно наверняка. Перед смертью он успел разоблачить Холлека, коварного предателя, проникшего в самое сердце Свободного Народа. Однако ни Стилгар, её влиятельный дядя, ни Муад'Диб, ни его мать не спаслись. Сардаукары, применив какое-то новое оружие, от которого не спасали даже щиты, уничтожили главные силы фрименов на поле боя. У входа в шахту, вырезанную в скале, укрывавшую командование повстанцев, высадился десант, перекрывший доступ . Потом внутрь закачали особый газ, содержащий микроорганизмы, которые убивают бактерии Делателя. Те, кто имел глаза Ибада, погибли мучительной смертью; вскоре в шахту вошли сардаукары со стереокамерой. Кадры, показывающие ликование сардаукаров, которые глумятся над телами Муад'Диба и Стилгара, уже облетели весь Арракис.

Чени вздрогнула. Она приняла решение забыть о всём, что было в период после первой встречи с Полом Атрейдесом. Начать жизнь с той самой точки, на которой находилась тогда. Муавия будет нуждаться в ней, ведь его не было на поле боя, и найдутся желающие обвинить его в чём угодно, даже в предательстве. Но Чени, дочь Лайета, племянница Стилгара, женщина Муад'Диба - разве она может выбрать недостойного?

Сделав очередной шаг, за которым последовало ещё два, но коротких и быстрых, Чени на миг замерла и, воспользовавшись паузой, поправила причёску. Её светло-русые волосы были коротко острижены, что не являлось редкостью среди фрименов, хотя многие девушки предпочитали бриться наголо, чтобы уменьшить потливость. Только женщины Стилгара, распределявшего воду, включая его жён, могли позволить себе носить длинные волосы.