Дзен и искусство быть вампиром
Шрифт:
– Боишься? – Спросил он, изогнув одну бровь.
– Честно? Прямо сейчас ты на верху моего списка подозреваемых, – ответила я. – Несмотря на факт, что ты с одной стороны божишься, а с другой стороны грубишь, ты никогда бы не навредил бедной Анники.
– Напротив, я был бы весьма счастлив, предать смерти жнеца, если бы это было в моих планах.
Холодный пот выступил на моих ладонях, но воспоминание об Анники, молящей о правосудии, было слишком свежо в моем мозгу, чтобы его игнорировать.
– Ты убил ее?
Слова вышли пустыми и самоуверенными.
Он
– А ты поверишь мне, если я скажу, что не делал этого?
– Это не ответ.
Молчание заполняло машину в течении нескольких минут.
– Ответ – спорная штука, если ты не веришь, что я говорю правду.
– Думаю, ты все равно сделаешь, как лучше для тебя, – прямо сказала я.
К моему удивлению он кивнул.
– Да.
– Включая убийство Зори?
Его губы сжались.
– Как факт, я не убивал ее.
Я расслабилась у стенки автомобиля, успокоившись.
Кристофф послал мне недоуменный взгляд.
– Ты поверила мне?
– Случаются и более странные вещи, – сказала я, пытаясь собрать свое остроумие.
– Это не говорит о том, что я не убил бы Зорю, если бы представилась возможность.
Я уставилась на него. Он выглядел убийственно серьезным.
– Полагаю тогда, учитывая тот факт, что только что пообещала Анники сделать ее работу, я должна быть очень обеспокоена.
На мгновение веселье мелькнуло на его лице.
– У меня на уме есть другой план для тебя.
– О, это заставляет меня чувствовать себя лучше, – сказала я, мой живот выворачивало от мыслей, какого сорта дьявольские вещи он мог бы проделать со мной. Я покачала головой от собственной глупости, наверняка полиция была бы лучшим выбором, чем безумец? – Почему ты убил одного из своих собственных людей?
– Я не убивал.
– Но, ты же, только что сказал… – пени упало с почти слышимым звоном [22] . – Постой секундочку – ты не часть Братства?
22
имеется в виду поговорка «Пенни за твои мысли», тут имеется в виду, что до нее дошло
– Хотел бы, чтобы это было так, я увидел бы, как они расплатились за свои преступления, – сказал он, уязвляя каждым словом.
– Расплатились за что? – У меня все больше и больше было ощущение, что наш разговор идет по кругу.
Костяшки его пальцев на руле побелели.
– Они убили Анжелику.
– Твою подругу?
Он кивнул.
– Мне жаль. Алек говорил мне что-то о том, что ты потерял любимую несколько лет назад. – Вопреки лучшему суждению, у меня открылся маленький родничок симпатии к нему. Потеряв обоих родителей из-за пьяного водителя около восьми лет назад, я знала, как долго остается горечь от внезапной трагической смерти. Если это была вендетта против убийцы, я могла понять его желание увидеть,
Он стрельнул в меня быстрым, непонятным взглядом.
– Я спрашивала не просто из любопытства – мои родители были убиты пьяным водителем с длинным списком нарушений и без прав. У моего брата и меня заняло четыре года юридических споров, прежде чем мы добрались до убийцы на колесах и отправили его за решетку, но я помню, сколько сил мы положили, чтобы увидеть правосудие в действии.
– Я убил жнеца, который провел над ней ритуал, – ровно сказал он, его голос был тверд, как кремень.
У меня от ужаса зашевелились волосы на затылке, от манеры, в которой он выплюнул слово «ритуал». Я вспомнила, Анники что-то говорила о том, как Братство выполняет ритуалы над вампирами…
Последнее слово эхом отдалось в моей голове с ужасающим озарением, тем, что оставило меня на мгновение с распахнутым от изумления ртом.
– Ты… ты… ты один из этих вампиров, не так ли? Тех, о которых мне рассказывала Анники. Как это бишь называется… Черные?
– Мы предпочитаем термин Темные, – сказал он без малейшего признака беспокойства о том, что он только что признался, что был вампиром.
– Святой Иосафат и волшебник Оз, – чертыхнулась я, страх пронесся по моей спине. – Вампир. Настоящий вампир. О, милый Боженька… а Алек знает?
Он скосил на меня взгляд, подразумевавший, что я была идиоткой, который в этот момент, вероятно, был заслуженным.
– Алек старше меня.
Я уставилась на него, мой мозг пытался охватить тот факт, что мужчина, сидевший рядом со мной, совершено нормально выглядящий мужчина, был, фактически, злой нежитью.
– Это имеет отношение к делу?
Он крутанул руль, юзом посылая нас прочь с главной дороги и спускаясь по извилистой тропе, что вела в маленький рыбацкий городок.
– Ты же не ждешь, что я поверю в то, что ты так наивна.
Я задохнулась, реально задохнулась, когда смысл сказанного им дошел до меня.
– Не хочешь же ты сказать, что Алек тоже из них?
– Я только что сказал тебе, что он старше меня. Я родился в 1623. Он, по меньшей мере, на восемьдесят лет старше.
Моя челюсть снова отпала, я была настолько ошеломлена, что то, что Кристофф остановил машину под сенью приземистого каменного здания, громоздившегося на вершине утеса, возвышавшегося над маленькой рыбацкой деревушкой, весьма смутно просочилось в мой мозг.
– Но… вампир? Алек? Нет. Я не верю в это. Ты просто пытаешься напугать меня.
– Если бы я хотел напугать тебя, я бы рассказал о том, о чем думаю в этот момент, – сухо сказал он.
– Алек не больше вампир, чем я, – сказала я ему, с абсолютной уверенностью в том, что говорила.
Кристофф поднял бровь.
– Скажи мне тогда вот что, Мистер Клыки – вампиры пьют кровь, верно? Так если Алек вампир, почему он не пил мою кровь? – спросила я тоном неоспоримой уверенности.
– Не сомневаюсь, что пил.