Джефферсон
Шрифт:
Времени на колебания больше не оставалось.
Джефферсон вывел из конюшни Карактакуса, вскочил в седло, направил коня к боковой калитке. По тайной лесной дороге до поместья полковника Картера было около часа езды. А что, если и эту дорогу какой-нибудь предатель-лоялист уже успел указать британцам? Ну что ж, тогда ему придётся испытать на себе ту судьбу, которую он готовил предателю Бенедикту Арнольду. Ведь в глазах лондонского парламента он, Томас Джефферсон, тоже был изменником, а для таких в Тауэре всегда найдётся подходящий каменный мешок.
Лето, 1781
«В моём поместье Элк-Хилл войска
Октябрь, 1781
«Летом британцы ожидали атаки соединённых сил американцев и французов на Нью-Йорк. Но генерал Вашингтон и генерал Рошамбо тайно изменили планы и решили перебросить свои армии в Виргинию, где силы лорда Корнуоллиса оккупировали город Йорктаун. Под покровом секретности десять тысяч человек совершили марш длиной в 400 миль и заперли британцев между устьями двух рек, Джеймс и Йорк. Десятидневная осада сопровождалась мощным артиллерийским обстрелом. Армия лорда Корнуоллиса была ослаблена болезнями и голодом, порох был на исходе, и 17 октября она была вынуждена капитулировать. При сдаче в плен британцам были даны только те права, которые они дали американцам за год до этого при захвате города Чарлстауна в Южной Каролине».
Апрель, 1782
«Позвольте дать вам портрет хозяина Монтичелло: ему ещё нет сорока, он высок, выражение лица мягкое и приятное, но приметы внешнего изящества перестаёшь искать, когда прикасаешься к глубине его ума. Американец, никогда не покидавший свою страну, но сумевший стать одновременно музыкантом, рисовальщиком, геометром, астрономом, философом, законодателем и государственным деятелем…
Поначалу его характер показался мне весьма серьёзным, почти холодным; но после двух часов общения мы сделались так близки, как будто прожили наши жизни рядом; прогулки, книги, но главное — беседа, всегда интересная и разнообразная, дающая огромное удовлетворение двум людям, которые обмениваются своими мнениями и чувствами, всегда созвучными, которые понимают друг друга по первому намёку. Четыре дня пролетели, как четыре минуты».
СЕНТЯБРЬ, 1782. МОНТИЧЕЛЛО
Джефферсон не верил в игры с судьбой, но в этот раз он пытался заклясть её — вырвать договор — повязать обетом: пока он пишет свою книгу, его жена не может умереть!
О, книга должна быть очень большой!
Описание Виргинии — это только начало. Потом он перейдёт к другим штатам, в которых уже успел побывать, — Пенсильвании, Мэриленду, Нью-Йорку. Затем совершит путешествие в остальные. И ни на один день, ни на минуту не прервёт писания. Потому что пока он пишет, Марта останется среди живых.
«Месье
Всё же хорошо, что он весной уговорил свою овдовевшую сестру, Марту Карр, поселиться в Монтичелло со всеми шестью детьми. Двум старшим дочерям скоро придёт пора выходить замуж, понадобятся деньги на приданое, но он вёл финансы этой семьи уже почти десять лет, с самой смерти дорогого его сердцу Дэбни Карра, и знал, откуда можно будет взять дополнительные средства. Он всегда мечтал иметь сына, и двенадцатилетний племянник Питер Карр, похоже, сумеет заполнить эту лакуну. У мальчика были явные способности к математике и иностранным языкам, и Джефферсону удавалось выделять время на занятия с ним.
Девочку, родившуюся у них в мае, Джефферсоны назвали Люси Элизабет, в память о дочери, умершей год назад. Бетти Хемингс говорила, что этого не следовало делать, что духи не любят, когда им бросают такой дерзкий вызов, но Марта настояла на своём. Она болела всю зиму, рожала опять тяжело — шутка сказать, седьмой раз! — и здоровье не возвращалось к ней даже под лучами летнего солнца. Доктор Гилмор только разводил руками и больше не пытался предлагать слабительные и кровопускания — знал, что Джефферсоны решительно разуверились в этих методах лечения.
«Племена американских индейцев не управляются законами, у них нет никаких форм принуждения, ни тени правительства. Их поступки контролируются только принятыми у них нормами поведения, моральным чувством, отделяющим правильное от неправильного. Нарушения наказываются общим презрением, изгнанием из племени или, в серьёзных случаях, как, например, убийство, возмездие берут на себя родственники погибшего. Такая система выглядит несовершенной, но преступления в их среде крайне редки. Примечательно, что языки разных племён так отличаются друг от друга, что общаться с иноплеменниками они могут только с помощью переводчика… Существует представление, что белые отнимали у них территорию при помощи военной силы. Однако в исторических отчётах и архивах мы находим бесчисленные упоминания о покупке земельных участков у индейцев за деньги и товары».
После разгрома британцев под Йорктауном война ушла из Виргинии. Доходили известия о военных стычках на юге, мощный британский гарнизон оставался в Нью-Йорке, цепь вражеских фортов на западной границе и в районе Великих озёр по-прежнему угрожала американским поселениям. Однако в Париже Бенджамин Франклин и Джон Адамc встретились с представителями Вестминстера, чтобы прощупать возможность заключения мирного договора.
Предварительные условия этого договора, зачитанные в парламенте, вызвали бурю негодования. Видные члены палаты лордов и палаты общин вставали один за другим и в своих речах объявляли любые уступки бунтовщикам национальным позором. Нет, Британия ещё не исчерпала своих ресурсов до конца! Её армия, её флот, её промышленность ещё способны противостоять объединённым силам Франции, Голландии и Испании, примкнувшим к восставшим колониям. А что будет с теми британскими подданными, которые в течение семи лет войны сохраняли верность короне? По предварительным условиям мира, решение судьбы лоялистов отдавалось на усмотрение законодательных собраний американских штатов. Не означало ли это отдать своих преданных союзников на милость их злейших врагов?