Джек Ричер: Без права на ошибку

Чайлд Ли

– Я мог бы и сам подсказать, где он находится, – заметил он.

– Да я уже привыкла к этой штуковине, – отозвалась она. – Она даже разговаривает со мной.

– Вообще-то, я тоже не собирался объяснять вам дорогу жестами, – сказал он.

Она улыбнулась и вырулила на проезжую часть. Машин на улице было немного. Опускались вечерние сумерки. Все так же задувал ветер. В казино, возможно, дела будут идти неплохо, но вот набережные, пирсы и пляжи в ближайшие полгода, скорее всего, ждет тишина. Ричер тихо сидел рядом с Фролих, наслаждался теплом обогревателя и думал о ней и

об умершем брате. Потом ни о чем не думал, просто смотрел, как она ведет. Получалось у нее хорошо. Она остановилась у дверей мотеля, заглушила мотор, он провел ее внутрь, и они спустились на несколько ступенек в бар. Воздух здесь оказался затхлый и какой-то липкий, зато было тепло, а за барной стойкой стояла кофемашина. Он указал бармену на нее, потом на себя и Фролих, и тот занялся своим делом. Ричер скользнул в угловую кабинку и прислонился спиной к виниловой обивке, сев так, чтобы видеть весь зал. Старая привычка. У Фролих явно были те же привычки, потому что она повторила все в точности то же самое – в итоге они оказались бок о бок. Их плечи почти соприкасались.

– Вы очень на него похожи, – произнесла она.

– В чем-то, да, – отозвался он. – А в чем-то и нет. Например, я все еще живой.

– Вас не было на похоронах.

– Время смерти он выбрал неподходящее.

– И голоса у вас похожи.

– У братьев так часто бывает.

Бармен принес кофе на испачканном пивом пробковом подносе. Две чашки с черным кофе, два пластиковых стаканчика порошкового молока и бумажные пакетики с сахаром. Две дешевые ложечки из нержавеющей стали.

– Людям он нравился, – сказала Фролих.

– Ну да, думаю, парень он был нормальный.

– И это все, что вы можете сказать?

– Считайте, что я, как брат, похвалил его.

Он приподнял чашку и убрал с блюдца молоко, сахар и ложечку.

– Вы пьете кофе без молока, – отметила Фролих. – Как и Джо.

Ричер кивнул.

– Никак не укладывается в голове: я всегда был для него младшим братом, а теперь на три года его старше.

– Понимаю. – Фролих отвела взгляд. – Он просто перестал существовать, а земля по-прежнему вертится. Она должна была измениться, хотя бы чуть-чуть.

Она отпила кофе. Черный, без сахара. «Как и Джо».

– А кроме него, никому больше не приходило это в голову? – спросил Ричер. – Для аудита безопасности использовать постороннего человека?

– Нет, никому.

– Секретная служба – довольно старая организация.

– И что?

– А то, что я хочу задать вам один резонный вопрос.

Она кивнула:

– Президент Линкольн подписал указ об организации нашей службы четырнадцатого апреля тысяча восемьсот шестьдесят пятого года, сразу после обеда. А вечером отправился в театр, и там его убили.

– Ирония судьбы.

– Это мы сейчас понимаем. Но тогда задача службы состояла только в борьбе с фальшивомонетчиками. Потом в тысяча девятьсот первом году убили Мак-Кинли, и власти решили, что кто-то должен постоянно следить за президентом, – эту работу поручили нам.

– Потому что до тридцатых годов ФБР не существовало.

– На самом деле существовал ранний его вариант под названием Управление

главного инспектора, – покачала головой Фролих. – Эта контора была основана в тысяча девятьсот восьмом. А в тысяча девятьсот тридцать пятом ее переименовали в ФБР.

– Джо наверняка знал все эти формальности.

– Кажется, именно он и рассказал мне об этом.

– Еще бы. Он любил углубляться в историю.

Фролих явно сделала над собой усилие, чтобы снова не замолчать.

– Вы, кажется, хотели задать мне какой-то резонный вопрос? – спросила она.

– Впервые за сто один год существования Секретной службы вы хотите воспользоваться услугами постороннего, и причина, должно быть, кроется не только в вашем перфекционизме?

Она хотела было ответить, но осеклась на полуслове. Повисла пауза. Ричер понял, что Фролих решила не говорить ему правду. Почувствовал это по движению ее приподнявшегося плеча.

– На меня очень давят, – произнесла она. – В профессиональном плане, как вы понимаете. Многие ждут не дождутся, когда я напортачу. Я должна предусмотреть все.

Ричер не отвечал. Ждал продолжения. Лжецы всегда приукрашивают.

– Меня назначили на должность не сразу, перед начальством был трудный выбор, – сказала она. – Женщин не так уж часто ставят во главе целой команды. Фактор пола у нас, как и везде, думаю, играет большую роль – так, впрочем, было всегда. Кое-кто из моих коллег так и остался чуточку неандертальцем.

Он кивнул. Но ничего не сказал.

– Я все время об этом думаю, – продолжила она. – И должна положить этому конец.

– О каком вице-президенте идет речь? – спросил он. – Новом или старом?

– О новом, – сказала она. – О Бруке Армстронге. Избранном, но, строго говоря, еще не вступившем в должность. Руководить группой его охраны меня назначили, когда он еще был только участником гонки. Конечно, в таких случаях надеешься работать и дальше, так что мы, можно сказать, тоже участвуем в выборах. Наш человек побеждает – мы остаемся на коне. Проигрывает – мы снова в пехоте.

– Так вы за него голосовали? – улыбнулся Ричер.

Она не ответила.

– А что еще Джо тогда сказал обо мне? – спросил он.

– Что вы с удовольствием примете вызов. Что вы из кожи будете лезть вон, но решение найдете. Еще сказал, что вы изобретательны и отыщете три или даже четыре способа справиться с этой задачей. Что мы у вас многому научимся.

– И что вы на это ответили?

– Не забывайте: разговор произошел восемь лет назад. Я тогда, наверное, была слишком высокого о себе мнения. Заявила, что вы и близко к цели не подберетесь.

– А он что?

– А он сказал, что эту ошибку делали многие.

– Восемь лет назад я еще служил в армии, – пожал плечами Ричер. – Был, наверное, тысячах в десяти миль отсюда и по уши в дерьме.

– Джо об этом знал, – кивнула Фролих. – Мы говорили теоретически.

– Но сейчас, похоже, вопрос вышел за рамки теории. – Он посмотрел ей в глаза. – Спустя восемь лет вы решили воплотить идею. А я все еще гадаю почему.

– Я же говорила, теперь я отвечаю за все сама. На меня давят, и я должна хорошо себя проявить.